Митрополит Афанасий Лимасольский делится воспоминаниями о встрече со старцем Софронием (Сахаровым) и наставлениями святого об Исповеди, смирении, пренебрежении помыслами.
Архимандрит Софроний (Сахаров)
Быть сложным человеком — это мука
— Как научиться простоте?
— Хороший вопрос, но ответ трудно воплотить в жизнь. Не то что бы трудно, но мы, к сожалению, сложные люди, особенно те, кто помоложе. Усложненность — это мучение, быть сложным человеком — мука. Усложненность — результат и той среды, в которой мы росли, и того, как мы привыкли думать. А еще и нашей жизни вдали от Божественной благодати. Простой человек — истинная сладость! Он благодатен — ты его видишь, ему радуешься, и единственное, чего тебе хочется, это быть с ним рядом. Такой человек — благодушный, свободный, тебе с ним легко и покойно. Сложный человек — несчастный, выдохшийся, он утомляет, и ты сам от него всегда устаешь.
Как стяжать простоту? Самый элементарный способ — пожить рядом с простыми людьми. Простые люди учат простоте. Если в нашем окружении есть такие — наши бабушки, дедушки или другие простые нравом люди, — поживем с ними и понаблюдаем, как они думают, как ведут себя. Постараемся следовать их примеру, и так научимся быть простыми.
Но и духовно простота приобретается. Через очищение от страстей. Если мы избегаем страстей и грехов, каемся в них и горько плачем, то этот наш плач, хранение святых заповедей, удержание себя от мирского греховного знания, нежелание думать греховно и становиться лукавыми людьми, вместе с чтением и изучением Священного Писания, житий святых, поможет нам стяжать блаженную простоту. Блаженная простота, этот дар Святого Духа, подается человеку, который возделывает молитву, живет в Святых Таинах и не загрязняет ум мирским образом мысли.
Старец Софроний: совершенный во Христе человек
Это было году в 1970-м. Перед Рождеством по старому стилю. Стояла зима. Я тогда прочитал книгу святого Софрония Эссекского «Видеть Бога как Он есть». Она была у геронды Дионисия из Дионисата, духовного и святого человека, который жил рядом со старцем Софронием. Я взял у него эту книгу и передал ее нашему геронде Иосифу, и мы вместе читали ее. Когда мы дочитали до конца, геронда Иосиф произнес: «Это великий святой!» Он был поражен глубиной богословских смыслов, духовных (не академических!), и невероятным опытом святого Софрония. Воспользовавшись этой ситуацией «духовного восторга», я говорю: «Геронда, а не поехать ли нам, не взять ли благословение у старца Софрония, пока он жив?» Геронда Иосиф ответил: «Ну, как же мы поедем в Англию?! Ты думаешь, детка, это так просто?» И я предложил: «Благословите, я все устрою». Он согласился. Я был тогда помоложе и поживее, чем сейчас, организовал наше путешествие в Англию. И вместе с герондой Иосифом мы на несколько дней поехали в Англию, через одного нашего знакомого договорившись о встрече со старцем Софронием.
Святой Софроний ждал нас у монастырской ограды, во вратах обители. Он крестился и клал поклоны
Прямо из аэропорта мы направились в монастырь, приехали туда вечером, около одиннадцати. Стоял страшный холод. Святой Софроний ждал нас у монастырской ограды, во вратах обители. Он ждал нас в этом холоде вместе с некоторыми другими братьями. И лишь геронда Иосиф вышел из такси, старец Софроний начал класть поклоны. Он крестился и клал поклоны. Он наклонялся так низко, насколько ему позволяли его силы — он был уже старенький. Нам стало неловко. Он обнял нас, поцеловал и сказал: «Добро пожаловать в Англию! Идемте в церковь, помолимся». Мы пошли в церковь, помолились. Старец очень трогательно помянул нас.
В монастыре мы оставались два дня и две ночи. Все это время мы встречались со старцем Софронием и разговаривали с ним: он делился воспоминаниями о Святой Горе, о старце Иосифе Исихасте, о святом Силуане, рассказывал об опыте служения с ним Божественной литургии. Мы беседовали на разные духовные темы. То, что произвело на нас сильное впечатление, — само ощущение от старца Софрония. Это был совершенный во Христе человек. Геронда Иосиф так сказал о нем: «Если вы хотите увидеть совершенного человека, взгляните на этого старца. Если желаете узнать, как Евангелие меняет человека, посмотрите на него: это действительно совершенный во Христе человек». Таким было наше впечатление. После старец Софроний благословил нас со всем благородством, духовным и человеческим, со всей серьезностью и возвышенностью он беседовал с нами, со всем смирением и любовью нас привечал. Образ его святости мы всегда будем иметь перед собой!
Что делать с обидчиком?
— Если человек постоянно обижает меня, как реагировать по-христиански?
— Отличительная черта христианина — смирение. Если мы смиримся, то получим огромную пользу. Поэтому тот, кто нас смиряет, благодетельствует нам. Но необходимо и рассуждение. К примеру, учитель, родитель, тот, кто должен воспитывать детей, может, конечно, смириться, когда дети его не слушаются и плохо себя ведут, но это пагубно для детей. И ради их же пользы нужно педагогическими методами привести их в чувство. В такой ситуации нельзя «со смирением» сказать: пускай класс или комната превратятся в авгиевы конюшни, и все стоит вверх дном. Это ради моего смирения! Так неправильно: озорникам нет пользы продолжать свои проказы.
Нельзя «со смирением» сказать: пускай класс превратится в авгиевы конюшни, и все стоит вверх дном. Озорникам нет пользы продолжать свои проказы
Если брат нас огорчает и обижает по своему дурному расположению, и ничего не поделаешь, нам нужно терпеть и молиться. И духовно нам это поможет. Но если мы несем ответственность за этого брата, если мы учителя, родители, работодатели, то, конечно, тут с рассуждением, спокойно нужно навести порядок — так, чтобы и дело, которое мы обязаны делать, двигалось вперед, но и чтобы брату не было вреда. Ведь в конечном итоге плохо самому брату, скверно себя ведущему по отношению к нам.
Лучший способ руководить помыслами — пренебречь ими
— Как различить помыслы?
— Помыслы исходят из трех источников: от Бога, от диавола, от человека. От Бога исходят добрые и святые помыслы: они приносят радость и мир в сердце человека. От диавола исходят дурные помыслы: они приносят смущение, мрак, сквернословие, нечестие. От человека, от его окружения исходят помыслы человеческие, и поскольку мы, к сожалению, страстные, то часто производим злые помыслы.
Что говорит нам помысел: доброе? Если доброе и согласное с заповедями Божиими и Святым Евангелием, мы его сохраняем. Если же помысел говорит противоположное закону Божию и Святому Евангелию, мы его отбрасываем.
Как руководить помыслами? Святые отцы нам советуют пренебережение. Лучший способ управлять помыслами — пренебрегать ими, не брать их в рассуждение. Если ты видишь, что помысел недобрый, тревожит тебя, смущает, помрачает твой ум, угнетает, гони его, не держи в себе. Не придавай ему значения. Не занимай им свой ум. Иначе потеряешь время, настроение и силу.
Руководство помыслами — целая духовная наука. Пренебережение — лучшее из средств. Если человек не научится пренебрегать помыслами, он будет постоянно страдать.
Гордость и отчаяние — две стороны одной медали
Думаю, и так нас учат святые отцы, это две стороны одной медали — эгоизма. Эгоист думает, что он и никто другой — святой, ангел, никогда не ошибается. А поскольку в действительности он несовершенен и ошибается так же, как и все, будучи самым обычным человеком, он впадает от своего эгоизма в отчаяние. Отчаяние — не добро. Оно есть выражение эгоизма. Смиренный человек, если и совершит грех, скажет: ну, ладно, я же человек! Кается в содеянном грехе, смиряется, исповедуется, подвизается и поднимается. Он умоляет Бога помочь ему и не отчаивается.
Смиренный человек, если и совершит грех, скажет: ну, ладно, я же человек! Он умоляет Бога помочь ему и не отчаивается
Отчаяние — великое падение, великий грех. Смиренный не теряет мужества, уповает на Господа, просит оставить ему прегрешение, призывает Его благодать. В смирении — спасение. Гордый же создает в своем уме ложный образ самого себя, а, когда оказывается, что в действительности все не так, как он думает, отчаивается, теряет настроение делать что-либо, у него опускаются руки. Поэтому отчаяние и гордость — две стороны одной медали.
— Как правильно исповедоваться?
— Исповедь — это духовная баня, которая очищает нас от наших грехов. Когда мы исповедуемся, необходимо четко называть свои грехи и проступки, не в деталях, не стоит расписывать грехи, в особенности плотские, но нужно называть их своими именами, конкретно, чтобы духовник мог определить нашу духовную болезнь и дать подходящие духовные лекарства, от которых нам станет лучше. Нужно исповедоваться с чувством раскаяния. А стыд, который мы испытываем, — есть дело смирения и покаяния.
Смирение сберегает сокровище духа
— В Евангелии от Матфея есть рассказ о том, как Христос исцелил прокаженного и говорит ему: не рассказывай никому. Почему? Ведь эти чудеса Господь совершал не только для тех людей, но для многих!
— То, что Господь делал, Он делал для нас, желая показать пути спасения нам. Ему Самому это было не нужно — Он Бог совершенный и совершенный человек. Он дал образец нам, как поступать: показал, что нужно жить смиренно, незаметно, приписывать славу не себе, а воздавать ее Единому Богу и нашему Отцу.
При этом в каких-то случаях Христос говорил: иди, расскажи всем, в других — не говори никому. Все зависело от того, в каком духовном состоянии находился исцеленный, переживший чудо. Мы тоже часто советуем человеку: то, что ты видел, то, что с тобой произошло, никому не рассказывай. Потому что если расскажешь, то навредишь себе. Ты не сможешь распорядиться этим знанием и разбухнешь от гордости и тщеславия. Главное: всему должно сопутствовать смирение. Смирение сберегает сокровище духа.
Если бы мы жили во времена Христа
Я помню, мы тогда беседовали с нашим герондой, приснопамятным отцом Иосифом, в нашем скиту. И говорим: «Геронда, как было бы хорошо нам жить во времена Христа! Мы бы увидели Христа! Увидели бы Его земную жизнь», — произнес один брат, преисполненный любви и благоговения. Старец ответил: «Счастье, братия, что мы не живем в те времена. Особенно я, потому что уверен, что если бы жил во времена Христа, то стал бы одним из тех, кто распинал Его, бичевал и поносил. Я и сейчас каждый день бичую Христа своими грехами и распинаю. Оскорбляю Его своей греховной жизнью ежедневно. А живи я тогда, было бы еще хуже». Святые имели великое смирение! У них не было сердечной уверенности в себе самих.
Отец Паисий Дионисиатский: «мать» Христа
Человек сокровенной жизни... Он жил в Дионисиате.
Киприот, вырос в ЮАР, жил в Англии. Был очень успешен в своих экономических и торговых начинаниях. В какой-то момент он познакомился со святым Софронием Эссекским. Обратился к Богу. Пришел на Святую Гору, в монастырь Дионисиат, где стал монахом. Там он очень строго подвизался.
Этот монах был примером монашеской жизни. Последовательный, незаметный, смиренный, исполненный послушания и очень сокровенный. Он никуда не ходил. Никто о нем не знал. Он имел многие дарования Святого Духа. Человек непрестанной молитвы. Человек большой любви. Человек, которого Господь просвещал и открывал ему Свою всесвятую волю о людях, которые обращались к нему.
Когда я впервые пришел в Дионисиат в 1976-м году, в октябре-ноябре, где-то так, у меня было много помыслов относительно того, оставаться мне на Святой Горе или нет. И как-то к вечеру я из монастыря Святого Павла пешком отправился в Дионисиат, там шло повечерие. Сел в приделе. Я никого не знал (был тогда 18-летним студентом), и меня тоже, разумеется, не знал никто. И вот, я в своей стасидии в приделе Похвалы Пресвятой Богородицы сидел и думал о своем, смотрел на дионисиатских старчиков: они тоже погрузились в стасидии во мраке собора и читали повечерие, так просто, смиренно, тихо... Меня охватило отчаяние, разочарование, нахлынул поток помыслов: и что мне делать на этой Святой Горе? здесь одни престарелые! эти монахи казались мне живыми трупами. Ни секунды не останусь! У меня было ощущение мертвого царства от этого монастыря. Только я подумал об этом, ко мне приблизился монах — он зажигал лампады в соборе — и говорит: «Не думай так! Те, кого ты видишь, не мертвы. Они не покойники. Все эти отцы преисполнены жизни, жизни во Христе. А когда человек живет во Христе, это и есть настоящая жизнь». Я поблагодарил его и больше ничего не сказал. Я не знал его, как и никого другого там. Но как только я ушел, то понял, что это и был ответ на мои мысли.
Позже я снова встретился с этим монахом. Звали его отец Паисий. Он следил за порядком в церкви, и поскольку он тоже был киприотом, мы познакомились и стали дружить. О нем старец Гавриил Дионисатский как-то сказал: «Этот монах похож на того, которого описывает святой Симеон Новый Богослов словами ?он сделался ?матерью” Христа”». Я спросил: «Что значит — ?матерью” Христа?» Геронда ответил: «Как мать вынашивает ребенка во чреве, осознает это, рождает ребенка, становится его матерью, так и человек подвизается во Христе. Он ?зачинает” Христа в своем существе, в своем сердце, становится богоносцем. Этот монах — ?мать” Христа, потому что имеет Христа в сердце».
Конечно, я остался на Святой Горе. И часто посещал Дионисиат. Мы беседовали с этим святым старцем, преисполненным сладости, смирения, любви и послушания. Он всегда упокоевал нас своим видом и сладкими, утешительными словами.
Человек непрестанной молитвы, в конце жизни он получил благословение монастыря и ушел в пустыню, на удаленную кафизму Святого Иакова, и оставался там почти до конца своей жизни, наслаждаясь пустынножительством в тишине и молитве.
