Дмитрий Занков
Атеисты любят утверждать, что их мировоззрение – это нечто новое, современное, прогрессивное. Что будучи атеистом, человек противопоставляет себя всему устаревшему, отмирающему. Надо сказать, что, к счастью, у многих людей к подобным утверждениям всё-таки выработался определённый иммунитет. Такой вот бездумный оптимистический прогрессизм — это дитя скорее всё-таки XIX века, когда быстрое научно-техническое развитие хронологически совпало со значительным смягчением нравов в обществе.
Понятно, что при таком подходе христианство подвергалось критике зачастую уже хотя бы за то, что его возникновение относилось к слишком далёкой эпохе, ну а уж если христиане ещё и заявляли о необходимости сохранять в неприкосновенности свои догматы, которые были сформулированы более тысячи лет назад, это, действительно, могло вызвать у прогрессиста настоящий шок.
Излечение от прогрессистских иллюзий было достаточно болезненным. Многие поняли всё уже после Первой мировой войны, для значительного числа окончательную ясность внесла Вторая мировая. Стало очевидно, что прогресс в области канализации и электрификации вещь, несомненно, во всех отношениях полезная, но не стоит приписывать ей то, чего она дать ни в коем случае не способна. Научный и технический прогресс не способствуют прогрессу нравственному, зато разнообразные современные средства уничтожения ближних могут привести к гораздо большим масштабам потерь и разрушений.
«Очевидно, что уже в ветхозаветные времена люди знали, что может существовать представление о небытии Бога»
Конечно, некоторое количество прогрессистов-оптимистов сохранилось, и возникает такое впечатление, что большинство из них является как раз воинствующими атеистами. Самое забавное здесь, однако, то, что атеизм никак не может быть назван современным и прогрессивным. Это идеологическое учение восходит к самой глубокой древности. Можно вспомнить слова царя Давида из Псалма: «Рече безумен в сердце своём: несть Бог» (Пс. 13, 1). Очевидно, что уже в ветхозаветные времена люди знали, что может существовать представление о небытии Бога. Можно, конечно, попробовать утверждать, что эти представления были среди людей единичными, при этом намного опережали свое время. Однако можно обратиться к истории Римской империи до перехода её населения в христианство.
Там мы обнаружим самое широкое распространение именно атеизма. Да, зачастую он прикрыт фиговым листочком язычества, но за выполнением религиозных обрядов и культов уже не стоит никакой глубокой веры. Во многом их исполнение определяется традициями, примерно как и в наше время можно встретить «православных атеистов», которые с удовольствием вкушают крашеные яйца и куличи на Пасху. Кроме того, зачастую выполнение культовых действий рассматривалось как своеобразный признак лояльности государственной власти. Недаром ведь именно в это время становится распространённой практика обожествления как усопших, так и ещё живых императоров. Понятно, что в данном случае от людей требовалось не столько глубокая религиозная вера, сколько признание себя верноподданным.
Конечно, при этом в Риме хватало людей, которые, отказавшись от собственного исконного язычества, пытались найти истину, обратившись к культам далёких божеств, но ведь и в наши времена атеизм явно не стал настолько распространённым, как хотелось бы некоторым.
Некоторые пытаются отрицать, что атеизм является именно идеологией или своеобразным философским учением. Они заявляют, что собственно говорят лишь о несуществовании Бога как о некоем факте. Но тут сразу же возникают сложности с тем, что этот факт нисколько не является чем-то доказанным.
Здесь мы сталкиваемся с ещё одной характерной чертой атеизма: он упорно стремится предстать в глазах людей не тем, что он есть на самом деле. В своё время атеизм упорно старался примазаться к прогрессу, да и сейчас продолжает эти попытки, хотя уже с гораздо меньшим энтузиазмом, так как люди привыкли и к самому прогрессу относиться вдумчиво, взвешивая все за и против, без прежнего восторга. Но вот положительное отношение к науке у нас сохранилось. Конечно, Голливуд немало поработал над образом безумного учёного, который то ли ради корысти, то ли исключительно из тяги к знаниям вовлекает человечество во множество проблем, однако этот негатив всё же распространяется именно на учёных, а не на научные знания сами по себе. Знания – это скорее инструмент, который может быть полезен в хозяйстве, ну а то, что некоторые используют молоток не для забивания гвоздей, а для преступлений, то тут претензий к молотку точно быть не может.
Соответственно, атеизм крайне любит отождествлять себя с наукой, ну или, по крайней мере, говорит о некой глубокой взаимосвязи, существующей между этими понятиями. Неслучайно в последнее время достаточно широко распространился термин научный атеизм, который должен создать впечатление, что вот, раньше атеизм был какой-то не совсем правильный. То есть люди мыслили верно, но никак не могли доказать свои взгляды. Ну а раз атеизм научный, то это вроде как заставляет предполагать, что теперь с доказательствами нет проблем. Ведь наука именно на этом и основывается – ничего не принимать на веру, а базироваться только на проверяемых фактах.
Однако с представлением проверяемых фактов у атеистов как раз очень негусто. Поэтому любимым доказательством становятся ссылки на авторитет. Приводятся многочисленные списки учёных, которые, так или иначе, заявляли о своём атеизме. Понятно, что и сама ссылка на авторитет не имеет к науке никакого отношения, плюс, конечно, у верующих нет никаких проблем также представить список учёных – на этот раз уже верующих христиан, причём выглядеть этот перечень будет не менее, а то и более солидно. Зачастую, если дискуссия на данную тему идёт в интернете, то эти списки с цитатами могут долго приводить обе стороны.
При этом атеисты грешат тем, что активно пытаются задним числом приписать свою систему взглядов уже давно усопшим учёным, особенно если они всеми признаются весьма авторитетными. Вот так буквально порой и говорят, что вот если бы эти учёные жили спустя несколько веков, то они обязательно были бы атеистами, но вот не повезло – жили в гораздо более мракобесную эпоху, поэтому, несмотря на свой блестящий ум, всё-таки не смогли преодолеть общих для эпохи заблуждений. Понятно, что такую попытку записать в свои ряды христианских учёных вполне можно опровергнуть тем, что и наступление XXI века никак не привело к тому, что все занимающиеся наукой люди в обязательном порядке стали атеистами.
Есть ещё одно примечательное возражение, которым часто любят пользоваться атеисты в дискуссиях. Да, заявляют они, несомненно, что очень многие учёные говорили о себе как о христианах. Но почему они так делали? Разумеется, они боялись злых церковников, которые вообще к науке и учёным относятся с большим подозрением и готовы по малейшему поводу отправить бедных мыслителей на костёр – вот и вынуждены были люди маскироваться.
Версия, конечно, оригинальная, вот только проверки фактами обычно не выдерживает. Да, были в Европе времена, когда постоянное отсутствие человека на еженедельной церковной службе могло привести к тому, что на него скорее даже не Церковь, а соседи и друзья начали бы поглядывать с недоумением. Представим себя на месте такого учёного, который якобы является атеистом, но вынужден, бедолага, это тщательно скрывать. Какое поведение будет для него самым разумным? Действительно, раз в неделю прийти на службу, выполнить все положенные ритуалы и пока все остальные молятся, просто посидеть или постоять в храме, подумать о чём-нибудь своём, благо у учёного всегда есть над чем подумать. Вот и всё, ничего большего правила приличия от человека не требовали. На службе был – был, какие могут к тебе быть претензии.
Но действительность оказывается гораздо сложнее такой вот теоретической картинки. Вот, например, всем известный физик сэр Исаак Ньютон. Ведь нельзя сказать, что он просто выполнял некие правила внешнего благочестия, чтобы не привлекать излишнего внимания, а сам внутри посмеивался над верующими. Потому что Ньютон не просто ходил в храм, но ещё и писал богословские трактаты, что уже явно не требовалось каждому для того, чтобы выглядеть благонадёжным в глазах Церкви и государства. Может, Ньютон таким образом просто особо хитро маскировался? Ну чтобы уж совсем никаких претензий к нему быть не могло. Но и тут незадача. Дело в том, что богословские взгляды Ньютона далеко не во всём и не всегда совпадали с официальной позицией англиканской церкви в его эпоху. То есть, высказывая своё мнение по религиозным вопросам, Ньютон как раз создавал себе определённые проблемы. Таким образом, он никак не может быть отнесён к маскирующимся атеистам. Перед нами именно верующий человек, который готов ради высказывания и защиты своих религиозных взглядов претерпеть трудности.
Ну и конечно, в силе остаётся аргумент о современных учёных. Понятно, что сегодняшнее исповедание себя христианином вовсе не обещает никаких социальных и карьерных бонусов, скорее оно может послужить причиной для нападок и насмешек со стороны либеральных журналистов. Однако учёные среди наших современников встречаются далеко не в единичном количестве.
«Вера или неверие одного учёного не может рассматриваться как некое доказательство, это лишь его личное предпочтение»
Следующая линия обороны атеистов в данном вопросе состоит в том, что религиозные взгляды учёного пытаются объявить своеобразной блажью, которая никакого отношения к науке не имеет, а потому никак не может рассматриваться как аргумент в пользу существования Бога и необходимости религии. Вновь стоит быть честными и признать, что в данном случае атеисты, конечно, правы. Разумеется, вера хоть одного учёного, хоть множества не может рассматриваться как некое доказательство. Проблема в том, что атеисты при этом придерживаются весьма сомнительных двойных стандартов. Ведь очевидно, что и атеистические взгляды точно так же никаким доказательством не являются. Атеизм учёного – это именно что его личное предпочтение. И в данном случае вообще не важно, является ли данный человек учёным. С таким же успехом мы бы могли привести пример нескольких атеистов среди дворников и выдвигать это в качестве аргумента в пользу истинности атеизма.
К сожалению, очень часто атеисты в данном случае как раз пытаются представить дело так, как будто личные убеждения того же Эйнштейна должны рассматриваться именно как некое убедительное свидетельство верности определённого мировоззрения. Понятно, что в реальности убеждения Эйнштейна в этом вопросе никак не могут говорить ни об истине атеизма вообще, ни об обязательном атеизме вообще всех учёных.
Есть ещё один аргумент, может быть менее распространённый, но с которым мне лично несколько раз пришлось столкнуться. Хорошо, соглашались атеисты, допустим, учёный может в своей частной жизни являться православным. Но вот когда он занимается непосредственно наукой, то он, по сути, обязательно отказывается от своих религиозных взглядов и ведёт себя исключительно как атеист. На недоуменный вопрос, почему же с учёным происходит такая удивительная метаморфоза, мне отвечали примерно следующее. Ведь учёный, когда он пытается как-то постичь законы окружающего нас природного мира, никак не использует концепцию существования Бога, то есть предполагает, что есть некие природные закономерности, которые никак не нарушаются чудесами. Если же учёный допускает, что всё в мире может полностью изменится по велению Божьему, да и вообще весь мир был сотворён Богом, то это якобы сразу же превращает учёного в некоего шарлатана.
Здесь о многом на самом деле можно поговорить. Начать можно с того, что атеисты достаточно странно представляют себе учёных, порой создаётся впечатление, что не только они сами крайне далеки от науки, но и с людьми, работающими в данной сфере, практически не общались. Учёный в изображении атеистов обязательно предстаёт человеком, который вынужден решать глобальные вопросы происхождения если не вселенной, то как минимум, жизни в ней. В реальности учёные занимаются каким-либо частными проблемами, при решении которых вопрос о том, каким образом возник наш мир и принимал ли в этом процессе участие Бог, вообще никак не могут возникнуть. Вообще, учёный, который пытается ответить именно на глобальные вопросы, является не столько учёным, сколько философом, который всегда опирается уже не только на факты и эксперименты, но и на ценностные убеждения.
Теперь о том, что учёный не использует при своих занятиях концепцию Бога. В известном смысле это правда. Учёный изучает какую-то определённую часть материального мира. Мир этот создан Богом, однако сам Бог не является частью этого мира. Поэтому ничего удивительного, что изучая, например, под микроскопом некий вирус, учёный занят изучением именно конкретных материальных свидетельств. Однако это никак не может говорить нам о том, что учёный тем самым становится на атеистические позиции. Возьмём для сравнения того же плотника. Понятно, что этот человек, даже если он является православным, воздействует на дерево не при помощи молитвы, а использует определённые инструменты, предназначенные для воздействия на материальный мир. Однако это, естественно, никак не приводит к тому, что во время занятия своим ремеслом плотник внезапно превращается в атеиста.
Ну и, наконец, стоит сказать о том, что идея сотворения мира Богом никак не противоречит тому, что материя обладает определёнными свойствами, в которых мы можем обнаружить некие закономерности. Верующие как раз и полагают, что сами законы, по которым существует вселенная, были определены именно Господом. При этом возможность нарушения этих законов, то есть чудеса, никак не мешают верующему учёному при изучении конкретной материальной действительности искать именно закономерности, а не чудеса, которые наукой всё равно зафиксированы быть не могут.
Нужно понимать, что между наукой и религией нет какой-то обязательной взаимосвязи. Наука может исследовать только материальный мир. Соответственно, Бог не может быть как-то обнаружен или познан с её помощью. При этом большинство учёных, надо отдать им должное, это понимают. Вообще реальные учёные, которые мало похожи на персонажей атеистических агиток, предпочитают говорить с определённой долей уверенности только о том, что непосредственно входит в компетенцию их научной отрасли. Учёный, разумеется, может быть атеистом, он может даже публично заявлять об этом, точно так же, как не лишены этого права певцы, актёры, грузчики и прочие. Но если учёный хочет сохранить непредвзятость, то он должен понимать недопустимость использования своего статуса в качестве некоего доказательства истинности его морального выбора.
При этом те, кто больше всего кричит о противоречиях между религией и наукой, в большинстве случаев никакого отношения к самой науке не имеют. Их правильнее было бы назвать науковерами. Это люди, которые воспринимают науку как некое сильное колдовство, которое может решить все проблемы человечества, причём не только в области материального прогресса, избавления от болезней, но и в области моральной, смысложизненной. Хотя наука как раз никогда не отвечает на вопросы морали, она может дать нам конкретный алгоритм решения определённой проблемы. Но у учёных нет прерогативы решать, что нам вообще считать проблемой, а что абсолютно нормальным, какие цели перед собой ставить.
Весьма характерно показывает восприятие науки многими людьми история с детским обмудсменом Анной Кузнецовой. После того как в 2016 году она была назначена уполномоченным по правам ребёнка при президенте РФ, в сети началась настоящая травля этой женщины. Очень многим было достаточно уже того, что Кузнецова является православной и воцерковлённой, открыто выступает против абортов и за семейное воспитание. Очевидно, для определённого круга лиц, лучшим защитником прав детей был бы тот, кто выступал за право убивать этих детей ещё в утробе матери.
Интернет представляет всем желающим возможность собрать массу информации о любом более-менее публичном человеке. Воспользовались этим и противники Кузнецовой, которые нашли в сети какое-то её давно забытое интервью, в котором она допускала возможность истинности такого явления, как телегония, что могло служить своего рода подтверждением необходимости сохранения целомудрия до брака. Большинство, наверное, помнят, что телегонией принято называть теорию, согласно которой на родившихся детей всегда оказывает влияние тот мужчина, который первым вступил с женщиной в интимную связь.
Понятно, что после обнародования подобной информации шквал обвинений удесятерился. Причём главным обвинением было обвинение именно в ненаучности взглядов Кузнецовой, и исходя из этого делались выводы о её полной профнепригодности на занимаемом посту.
В данном случае можно видеть ещё одно существенное заблуждение, присущее многим людям. Научное в данном случае отождествляется с истинным. Однако суть науки заключается как раз в том, что могут выдвигаться множество разных гипотез, причём вполне научных, которые после проверки оказываются ложными. Никто не видит в этом никакой трагедии, даже сами учёные, которые выдвигали данные гипотезы. Выявление ошибки в данном случае также является своеобразным положительным результатом.
О том, что можно называть научным, написано довольно много специальной литературы. Однако если немного упростить, можно выделить два существеннейших признака. Причины рассматриваемого явления, объяснение некого факта всегда должны лежать в области естественных закономерностей, не предполагая сверхъестественного вмешательства. Кроме того, научные гипотезы всегда должны быть проверяемы с помощью каких-либо экспериментов. Возможна ситуация, когда этот эксперимент по каким-либо причинам невозможно провести в данный момент. Однако принципиальная возможность всегда должна быть.
В соответствии с этими критериями телегония была, да и остаётся вполне научной теорией. В ней ничего не говорилось о вмешательстве неких высших или вообще сверхъестественных сил, при этом проверить её постулаты можно было с помощью довольно очевидных экспериментов. Все претензии к телегонии как раз и заключаются в том, что те эксперименты, на которые любят ссылаться её сторонники, либо не проводились вовсе, а были просто придуманы, либо не показали тех результатов, которые могли бы служить доказательством истинности гипотезы. Но, как мы уже говорили, опровергнутая гипотеза может быть названа ложной, но никак не ненаучной.
В чём же тогда виновата Анна Кузнецова? В том, что она не обладает глубочайшими знаниями в области генетики и вообще биологии? Но простите, а если сейчас провести тестирование среди людей, которые занимают важнейшие государственные посты, то сколько из них сумеют удовлетворительно сдать ту же биологию хотя бы на уровне выпускного ЕГЭ? И ничего, заседают в Думе, принимают законы, никого это не смущает. То есть дело опять-таки не в незнании, а исключительно в стремлении не допустить хоть на сколько-нибудь значимую позицию в государстве человека с православными взглядами.
Если уж говорить о возможном осуждении, то не к конкретному человеку, а ко всем нам можно, пожалуй, обратить один упрёк. Даже и православные живут в обществе, в котором сильны науковерские настроения, именно в науке порой ищут последнюю инстанцию при определении истины, причём как раз в тех областях, где у неё нет никакой компетенции. Как раз можно понять человека, который имеет христианские взгляды и где-то натыкается на статью, написанную в привычном нам научном стиле, которая вроде бы подтверждает правильность того, что мы стараемся жить по заповедям. Тем более понятно то, что человек не садится за учебники и монографии, чтобы проверить научную обоснованность статьи, а просто при случае делится ссылкой на неё с друзьями и знакомыми.
Однако для нас, православных, научные сведения безотносительно к их достоверности вряд ли могут рассматриваться как некое обоснование для выполнения заповедей. Мы знаем, что блуд – это грех, при этом то, что он может послужить причиной возникновения каких-либо проблем со здоровьем и деторождением, – это уже вторично. Как раз можно представить себе, что с помощью науки людям удастся нейтрализовать негативные последствия блудного греха в физическом отношении, но грехом от этого он быть не перестанет.
