Все догматы Православной Церкви (основы христианского вероучения) были приняты на семи Вселенских Соборах с IV по VIII век от Рождества Христова. Самое краткое и точное изложение догматов Церкви содержится в «Символе веры», который верующие в храме поют на каждой литургии.
Догмат как явление удивителен и парадоксален тем, что он, с одной стороны, считается твердо установленной истиной. Это своего рода аксиома вероучения, данная через Божественное Откровение и сформулированная Церковью на Вселенских Соборах, которую нельзя подвергать никакому сомнению. С другой же стороны, догматы – это предмет веры, а не знания. Невозможно, изучив догматику – «познать» Бога, постичь Его сущность. Бог все равно останется непостижимым для человека, и определять Его можно будет преимущественно лишь через отрицание каких-либо свойств, Ему не присущих, при помощи частиц не- и бес-: Он непознаваем, бессмертен, бесконечен, бестелесен и пр.
Таким образом, христианский догмат не теоретическое научное положение, которое должно раскрывать верующим «как устроен Бог». Тот или иной догмат может быть крайне неочевиден для «внешних», сторонних людей, но он обязателен для верующих. Что такое догмат, поможет указать само древнегреческое слово, причем даже не собственно слово τόδόγμα, а его синоним, который на первых Вселенских Соборах равным образом употреблялся для обозначения принимавшихся тогда основных вероучительных истин.
Само по себе слово «догмат» образовано от древнегреческого τό δόγμα (dogma), означающего «мнение», «положение», «учение», «постановление», «решение». Оно образовано от глагола δοκέω (dokeō), который переводится как «казаться», «считать», «полагать», «думать», «постановлять».
Материал по теме
7 Вселенских соборов
Вселенские Соборы формулировали непреложные истины Православия — догматы, правила церковного управления, общецерковной и частной христианской жизни — каноны. Важнейшие решения соборов в этом материале.
Почему же слово ὁ ὅρος («предел», «граница») было синонимично слову τό δόγμα? Дело в том, что догматы формулировались Церковью на Вселенских Соборах как ответы на ту или иную возникавшую ересь. Например, Первый собор сформулировал догмат о единосущности Сына Отцу в ответ на ересь арианства. Третий Вселенский Собор отверг ересь Нестория. Догмат о почитании икон на Седьмом Вселенском Соборе был сформулирован как ответ на ересь иконоборчества, и т.д.
Таким образом, догматы очерчивают некие пределы и границы в возможном Богопознании. Они указывают на некий рубеж, за которым начинаются пустые рационалистические умствования, не опирающиеся на Божественное откровение и живой религиозный опыт. Их предназначение – в неприкосновенности сохранить парадоксальную, невероятную сердцевину христианской Благой Вести. Как говорил св. Григорий Синаит, «предел Православия есть чисто ведать два догмата веры – Троицу и Двоицу». А ведь это принципиально непостижимые для отвлеченного человеческого размышления положения: неслиянная и нераздельная Троица, и соединение в Христе природы Бога и человека.
Неслучайно в первые три века существования Церкви у нее не было каких-либо теоретических основоположений. Евангелия и апостольские Послания выражали и выявляли лишь живой опыт веры, не нуждавшийся в формальном выражении. Позже, когда возникли ереси, а вместе с ними – и нужда в четко сформулированных основоположениях веры, появились догматы. Но они все равно не могут подменить веры как живого опыта Богообщения. Так, атеист или агностик может прекрасно изучить всю догматику, но это не сделает его верующим христианином. Более того, обоснованно высказывается предположение, что и дьявол прекрасно осведомлен о многих догматических тонкостях, от чего он не перестает быть врагом Бога и рода человеческого.
