Николай Бурляев
Путь к Богу у народного артиста Николая Бурляева растянулся на многие годы, крещеный в детстве, свой первый крестик он получил от режиссера Андрея Тарковского, когда снимался у него в картине «Андрей Рублев». Встав много лет назад на этот путь, он хорошо понимает, что этот путь – единственный. Его первым духовником стал Великий наместник Псково-Печерского монастыря архимандрит Алипий (Воронов). Сегодня Николай Петрович – член Патриаршего совета по культуре, основатель кинофорума «Золотой Витязь». И для него очень важен нравственный момент в актерском ремесле.
 Николай Петрович Бурляев |
– Крещен я был в детстве, вскоре после рождения, поскольку мама и бабушка были людьми воцерковленными. Но мое участие в жизни Церкви долгие годы этим и ограничивалось. В детстве бабушка и мама приводили меня в храм, пусть и нерегулярно. Я помню эти посещения, этот особый, удивительный мир, который мне довелось увидеть. Огоньки свечей, иконы, голос батюшки, фигуры молящихся в храме людей. Тогда я не понимал, что это такое. Более осмысленно относиться к вере я начал с 1965 года, когда Андрей Тарковский предложил мне участие в фильме «Андрей Рублев». Тогда я стал все более и более приближаться к Церкви, задумываться о том, что такое вера. Ощущение существования Высшего начала, присутствия Бога рядом было в подсознании всегда. Как и каждый человек, я с этим родился, жил и живу. Но попытки осмысления начались именно в это время. Андрей Тарковский мне повесил на шею первый крест. Он сам его выбрал из четырех-пяти реквизиторских крестиков, которые ему принесли, продел туда тесемочку, испачкал ее гримом, чтобы приблизить к правде жизни, и повесил мне на шею. Разговоров о Христе, о вере у нас с ним не было ни тогда, ни впоследствии.
В детстве бабушка и мама приводили меня в храм, я помню эти посещения, этот особый, удивительный мир, который мне довелось увидетьНо в съемочной группе был и другой человек, с которым я подружился где-то за два-три года до съемок фильма «Андрей Рублев». Этот человек – Савва Ямщиков. Мы стали близкими друзьями. Я часто оставался ночевать в его однокомнатной квартирке, участвовал в застольных беседах с общими друзьями. Савва дарил мне первые экземпляры собственных работ. Так я узнал о разных иконописных школах.
 Савва Васильевич Ямщиков. Источник: pravosk.ru |
– Архимандрит Алипий (Воронов)? Тот самый «Великий наместник» и фронтовик, которого митрополит Тихон (Шевкунов) описал в своей книге «Несвятые святые»?
– Да, именно он. Позднее оказалось, что это были не просто беседы, а беседы с моим первым духовником. Тогда я и понятия-то такого не знал. Мы с ним просто разговаривали о вере, о духовности, о нашей стране. О многом.
Как-то при мне журналисты задали ему вопрос: «Сколько верующих в нашей стране?» Он спросил келейника, каково население СССР. Тот ответил, что примерно триста миллионов человек. «Так вот, все они верующие», – сказал журналистам архимандрит Алипий.
Вот с этого момента и началось мое воцерковление. Я стал бывать на службах. Молиться. Я начал исповедоваться и причащаться Святых Таин Христовых.
– В 1992 году я создал кинофорум «Золотой Витязь». Но прежде, чем решиться на это, я отправился за благословением в Троице-Сергиеву лавру к архимандриту Науму (Байбородину). До этого я с ним не был знаком, но к нему ездили мои родственники. Они мне говорили, что обязательно нужно к нему приехать. Ехал без надежды, что он поддержит мою идею создать кинофорум. Потому что он был человек довольно прямой и резкий, а дело происходило в самом начале девяностых годов – когда сфера кинематографа переживала полный распад и засилье низкопробной кинопродукции. Однако, когда я сказал архимандриту Науму о своей идее – создать кинофорум «Золотой Витязь» и попробовать собрать позитивные силы деятелей экрана, он меня благословил. Ответил так: «Попробуй, если не получится, уходи». Тогда же я получил благословение Святейшего Патриарха Алексия II и митрополита Кирилла, будущего патриарха, на создание этого кинофорума. И попробовал.
«Золотой Витязь» появился не благодаря, а вопреки всему, я предпослал этому форуму девиз: «За нравственные идеалы, за возвышение души человека»«Золотой Витязь» появился не благодаря, а вопреки всему. Вопреки времени. Я предпослал этому форуму девиз: «За нравственные идеалы, за возвышение души человека». Тогда подобные девизы были не в моде. Не было серьезной поддержки министерства культуры. Не было явного желания тогдашних министров помогать православному славянскому кинофоруму.
 |
В итоге мы смогли провести кинофорум в Смоленске. Туда приехала из-под бомб сербская киноделегация. Это стало большим праздником нашего славянского единения и принесло огромную пользу для сербского народа.
– Николай Петрович, коснемся еще немного Ваших личных взаимоотношений с Богом? О человеке многое могут сказать его дети, то, какими он сумел их воспитать. Бог благословил Вас пятью чадами. Что для них Церковь? Насколько я знаю, Ваш сын Илия несколько лет назад иподиаконствовал в Донском монастыре. А чем он занимается сейчас?
– Те дети, с которыми мы занимались этим вопросом и приводили в храм, ближе всех к вере. Это двое моих младших детей. Сын Илия до сих пор иподиаконствует. При этом получает образование за образованием. У него отношение к вере серьезное. Этим я могу гордиться. Он с самого рождения в храме. Для него этот мир не только знакомый, но и по-настоящему родной. Моя дочь Дарья окончила регентский курс при духовной академии и сейчас учится на пятом курсе консерватории на факультете хорового дирижирования. У остальных моих детей разная степень приближения к Церкви. Все они в процессе познания, и каждый идет к Богу со своей скоростью.
Первая моя Библия испещрена подчеркиваниями: я отмечал те места, которые были особенно созвучны моей душе, и потом использовал их в моих фильмах– У Вас есть какое-то любимое место или несколько мест в Евангелии, к которым Вы бы снова и снова возвращались своими мыслями?
– Мы с семьей читаем Евангелие практически каждый день, когда совершаем вечерние молитвы. Первую свою Библию я получил из рук архимандрита Алипия, и она у меня вся испещрена подчеркиваниями. Я не раз читал Библию и отмечал те места, которые были особенно созвучны моей душе, и потом использовал их в моих фильмах. Конечно, в Евангелиях и в других библейских книгах много моментов, которыми я руководствуюсь в жизни. Например, в Послании апостола Павла к Коринфянам есть такие слова: «Много в мире различных слов, и ни одного нет без значения» (1 Кор. 14: 10). Я часто привожу эту апостольскую фразу на мастер-классах, когда объясняю будущим актерам, режиссерам и драматургам суть нашей деятельности. Лично для меня вся она сводится к одной этой фразе.
Когда мой сын Илия читает священные тексты в храме, я его тоже прошу всегда читать так, чтобы читаемое было понятно всем слушающим. Прежде чем говорить какое-то слово от Господа, его нужно пропустить через себя. Многим лень это делать, они пробегают мимо смысла. Поэтому молящиеся в храме часто не понимают читающего. Эта проблема была при Грибоедове и сохраняется до сих пор.
Эту же фразу я говорю и своему старшему сыну Ивану, который окончил школу при консерватории, потом осваивал в самой консерватории фортепиано. Я ему всегда говорил, что нельзя просто брать определенную ноту. Нужно понимать и ее значение. Если ты хочешь, чтобы твоя музыка звучала проникновенно, приковывала к себе сердца слушателей, нужно во время ее исполнения устремлять свою мысль и душу к Богу. Тогда каждая нота будет звучать совершенно иначе.
Есть в Священном Писании и еще одна фраза: «От избытка сердца говорят уста» (Мф. 12: 34, Лк. 6: 45). Она, в сущности, о том же – что каждое наше слово наполнено значением. Сначала оно должно родиться в сердце, и только тогда уста должны сказать его. Это, опять же, применительно к оценке того, что делается сегодня в театре и кинематографе. А там все идет мимо сердца, мимо разума и, соответственно, мимо смысла. Уста артистов-халтурщиков говорят вообще без понимания того, что именно они говорят. Всё мертво. Очень редко сегодня я вижу актера, который владеет этой тайной, понимает силу слова. Например, как Инна Чурикова. Таких актеров единицы.
 Николай Бурляев, Инна Чурикова. Кадр из фильма «Военно-полевой роман» реж. Петр Тодоровский, 1983 год |
– С тех пор как я в 1993 году сыграл Иешуа Га-Ноцри, я отказываюсь практически от всех ролей. Вы знаете, я себя готовил к тому, что когда-нибудь прикоснусь к Евангелию на экране. Я даже задавал вопросы некоторым священникам, имеют ли право кинематографисты трогать такие темы. Чаще всего мне отвечали, что нет.
Но один из священнослужителей, архимандрит Зинон (Теодор) – весьма известный иконописец, сказал примерно следующее: «Существование кинематографа как искусства – это объективная реальность. Он есть и воздействует на миллионы людей. И если вас Господь сподобил заниматься этим видом искусства, вы не только имеете право, вы должны это делать. Потому что если этого не сделаете вы, то сделают другие. И сделают совершенно иначе».
Когда кинорежиссер Юрий Кара предложил мне участие в съемках «Мастера и Маргариты», то вначале прочил мне роль поэта Ивана Бездомного. Я отказал в этом режиссеру. Сказал, что этот персонаж мне неинтересен. Актеры почти всегда о себе высокого мнения. И я тогда, в моей актерской гордыне, сказал, что есть один образ, который я бы согласился воплотить на экране, и что, по-моему, я один в нашем советском кинематографе к этому готов. Это образ Иешуа Га-Ноцри.
Я был утвержден на роль Га-Ноцри, но поставил режиссеру условие, что он даст мне право удалить из текста роли антиевангельские моментыЮрий Кара попробовал меня на эту роль. Проба оказалась убедительной, и я был утвержден. Но поставил режиссеру условие, что он даст мне право удалить из текста роли антиевангельские моменты. А такие в романе у Булгакова есть. Он согласился, я эти вещи вымарал. Причем до этого все мои воцерковленные родственники были против того, чтобы я взялся за эту роль. И моя сестра отправилась на остров Залит к отцу Николаю Гурьянову. И когда она пожаловалась ему: «Вот мы его отговариваем все, а он хочет это сделать», отец Николай ей ответил: «А зачем вы его отговариваете? Все по Промыслу Божию. Все так и будет».
 Николай Бурляев в роли Иешуа, к/ф «Мастер и Маргарита», реж. Юрий Кара (2011 год) |
– Да. Я прибыл в Иерусалим, где мы должны были снимать часть сцен. У меня было два свободных дня. И я пошел ко Гробу Господню, чтобы причаститься и получить благословение на съемки.
У Гроба Господня была удивительная ночная Литургия, которую я запомнил на всю жизнь. Я был один, и меня никто не тревожил. Я стоял на коленях перед Гробом Господним, надо мной проносили Святую Чашу, священники готовились к Литургии, а я молился. В эту ночь я получил благословение и причастился Святых Таин Христовых.
Дальше была работа. Вот это самое интересное. В первый рабочий день мы снимали тот момент, где Понтий Пилат отправляет на казнь двух разбойников и Спасителя, а одного разбойника, Вар-раввана, отпускает. Мы четверо стоим на возвышении. Под нами, примерно метрах в десяти ниже, кинокамера. Толпа массовки. Понтий Пилат – Михаил Ульянов – у камеры. Сейчас режиссер крикнет: «Внимание, мотор, начали!», я должен быть Им. И тут я осознаю, что абсолютно не готов, что я полное ничтожество. Скованный и бесконечно далекий от того, что сейчас от меня ждут. В душе смятение, я всех обманул.
И в этот миг режиссер бросил одну реплику из-за камеры: «Да ведь Он же всех любит!» И вот этой одной фразы было достаточно, чтобы произошло чудо. Эти слова пронзили меня как молния. Я начал получать извне поток невероятной благодатной энергии, которая переполняла меня любовью ко всем. К Понтию Пилату, к евреям из массовки, ко всем. Я стал таким, каким в жизни не был. Ведь я более жесткий человек, неспособный так любить. Это было чудо.
Я поймал этот луч и потом мог вызывать в себе это состояние перед каждым рабочим моментом. Конечно, после этого я пытался не участвовать в общей групповой суете, жить отдельно, поститься, молиться и готовиться к работе.
– А на Ваших последующих ролях эта роль как сказалась?
– Мне стали предлагать роли, от которых я отказывался. Например, в одном сериале предлагали сыграть роль генерала КГБ, предателя Родины, подонка, который готовит переворот, подыгрывая олигарху, живущему на Западе. Я сказал режиссеру: «Перепишите этот образ так, чтобы этот генерал стал героем, пожертвовал жизнью за Родину». Они не переписали роль, и я отказался. За нее взялся другой известный актер. Впоследствии я отказывался еще от многих подобных ролей, от участия в этом тошнотворном рыночном российском кинопроцессе.
Спасение России есть спасение мира, а гибель России есть гибель мира, ибо Россия хранит душу человечества, и нравственное исцеление должно прийти из нее– В 2019 году, говоря о состоянии культуры в России, Вы говорили, что она находится в плачевном состоянии из-за засилья пропаганды безнравственности, пропаганды порока, отсутствия воспитательного элемента в отношении молодежи. За три минувших года что-нибудь изменилось? Можно ли, на Ваш взгляд, говорить о какой-то «христианской весне»?
– Пока ничего не поменялось. Мы живем в той же парадигме рыночного кинематографа. Между тем, культура и рынок – понятия несовместимые. В разные века и в разных странах люди понимали и говорили, что «спасение России есть спасение мира, а гибель России есть гибель мира». Ибо Россия хранит душу человечества. И нравственное исцеление, возрождение должно прийти из России. Культура – это и есть тот факел, который мы передаем от поколения к поколению. И его нужно очистить от сора. Тогда все будет меняться. Я в это верю и буду прикладывать к этому все силы.
 Николай Бурляев в роли М.Ю. Лермонтова в к/ф «Лермонтов» (1986) |
Беседовал Андрей Сегеда
Поделиться:Николай Бурляев
