Исповедь… Минуты, которые мы проводим у аналоя — наедине с Богом (священник — «точию свидетель») и со своей совестью. Что они значат для нас, эти минуты, как мы их переживаем, что они меняют в нас и в нашей жизни? Что происходит, когда священник накрывает нас епитрахилью и произносит разрешительную молитву? Что делать, если исповедь не лечит от греховной страсти? На наши вопросы, связанные с исповедью — таинством покаяния и отпущения грехов — отвечает иерей Василий Куценко, клирик храма святой равноапостольной Марии Магдалины г. Саратова.
— Исповедь — это ведь не просто «работа над ошибками», не только наш человеческий поступок осознания греха и раскаяния — это одно из семи таинств Церкви, таинство отпущения грехов… В чем его духовная суть? Что в этом таинстве происходит?
— Я все же думаю, что исповедь включает также и то, что вы назвали работой над ошибками. Это и осознание греха — ведь без осознания раскаяние невозможно, и решимость искать прощения. Но в то же время сказанное — это далеко не всё об исповеди. Исповедь только кажется чем-то очень простым: пришел, попросил у Бога прощения, Господь простил, и всё в порядке. На самом деле, исповедь — это не разовый акт, а процесс, это путь, который предстоит кающемуся человеку. Исповедь нельзя сводить к словам — покаяние не должно заканчиваться вместе с нашим рассказом о совершенном нами грехе. Напротив, с этого рассказа труд покаяния только начинается. Мы должны потрудиться, чтобы исповеданный нами грех остался в прошлом, чтобы не впасть в него вновь; это значит, что мы должны победить в себе греховную страсть, изменить себя и свою жизнь. Исповедь — это свидетельство человека перед Самим Богом о раскаянии; это открытое перед Богом сердце, это синергия — когда искреннее желание человека освободиться от греха соединяется с волей Бога о спасении человека.
— Почему человек не может раскаяться, попросить прощения у Бога и тех людей, перед которыми он виноват, исправить свою жизнь самостоятельно, не прибегая к помощи священника, почему необходима священническая епитрахиль?
— Здесь я бы обратился к творениям святых отцов. Например, у святителя Иоанна Златоуста есть пять «Слов о покаянии», в первом из них он описывает разные виды исповеди и предлагает разные пути раскаяния. Один путь — это оплакать грех, другой — поведать о своем грехе Церкви, то есть христианской общине, третий — совершить противоположное греху доброе дело. Что интересно, здесь святитель еще не говорит об исповеди перед духовным лицом, священником или епископом. Зато об этом много сказано в другом его произведении — там, где он говорит о таинстве Священства и о данной священнику власти прощать грехи. Здесь же мы видим историю формирования исповеди: в те времена она действительно могла быть разной, могла происходить с помощью христианской общины, которая свидетельствовала о раскаянии одного из своих членов и молилась о согрешившем брате, прося у Бога для него прощения,?— а могла иметь вид деятельного покаяния, искупления греха. Но постепенно Церковь все же пришла к тому, что разрешать человека от грехов должен именно священник, то есть тот, кому Самим Богом дана эта власть: что вы свяжете на земле, то будет связано на небе, и что разрешите на земле, то будет разрешено на небе (Мф. 18, 18).
Но здесь важно понимать: мы исповедуемся не перед священником. Это очень ярко выражено в священническом наставлении перед исповедью: «Се чадо, Христос невидимо стоит, приемля исповедание твое…». На аналое находятся Крест и Евангелие — символы невидимого присутствия Христа; Он Сам принимает исповедь человека как Глава Церкви. Священник же только ее свидетель, о чем говорится далее в том же наставлении: «…аз же точию свидетель есмь, да свидетельствую пред Ним вся, елика речеши мне». От священника можно что-то скрыть, но от Христа мы ничего скрыть не можем. Именно присутствие Христа — причина тому, что исповедь является таинством.
Если же мы сознательно скрываем какой-либо наш грех, стыдясь священника,?— значит, наша исповедь сопряжена с лукавством, и мы совершаем грех, подобный греху Анании и Сапфиры (см.: Деян. 5, 1–11). Вот почему в наставлении священник говорит: «…аще ли что скрыеши от мене, сугуб грех имаши». Только полностью откровенная исповедь служит исцелению, и об этом нас также предупреждает пастырь: «…понеже бо пришел еси во врачебницу, да не неисцелен отыдеши».
—Приходя на исповедь, мы ищем Божиего прощения, но должны ли мы при этом просить прощения у людей? Важно ли для нас человеческое прощение?
— Получить прощение от Бога и от людей — для нас это должно быть в совокупности. Простой пример: человек обидел, ранил своего ближнего. Осознав свой грех, пришел в храм и покаялся. Священник прочитал над ним разрешительную молитву, человек ушел. Но с тем, кого обидел, он при этом не примирился, прощения у него не попросил. Будет ли такая исповедь угодна Богу, станет ли она исцелением от греха? В Евангелии от Матфея Христос говорит: Итак, если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь там дар твой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда приди и принеси дар твой (Мф. 5, 23–24). А святой апостол Иоанн Богослов в своем Послании пишет: Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? (1 Ин. 4, 20). Мир в сердце, который приходит после исповеди,?— это следствие примирения и с Богом, и с людьми.
— Иногда люди рассуждают так: надо покаяться, надо на исповедь пойти, чтобы Господь меня за этот грех не наказал. Правильно ли это?
— Страх наказания может на первом этапе сослужить человеку добрую службу, привести его к раскаянию в грехе. Но на одном только страхе наше покаяние держаться не может, потому что главное, что должно подвигать нас к раскаянию,?— любовь ко Христу. Ведь грех — это разрушение любви. Простой пример из жизни: муж и жена поссорились, но если они действительно любят друг друга, то постараются помириться, восстановить свою любовь. Вот так же должно быть и в наших отношениях с Богом. Покаяние — это не освобождение от наказания, а возвращение в состояние мира и любви. Что же касается наказания, человек своими грехами сам себя наказывает, и это легко увидеть. Разве хорошо нам живется в состоянии зависти, раздражения, обиды, злости? Думаю, что нет — пребывая в таком состоянии, мы сами возводим стену меж собой и Богом. Пример из книги Бытия — грехопадение Адама и Евы. Этот эпизод часто понимают неправильно: якобы Ева с Адамом съели запретный плод, и за это Бог их покарал, изгнав из рая. На самом же деле, нарушение Божией заповеди привело первых людей в такое состояние, что они не могли уже пребывать в непосредственном богообщении. Таким образом, они наказали себя сами. И мы, пребывая в грехе, сами себя грехом наказываем.
— Иногда люди спрашивают: какой смысл в исповеди, если мы все равно видим лишь ничтожную долю своих грехов?..
— Умение видеть свои грехи приходит не сразу. Иногда ведь бывает так, что человек заходит в храм случайно или, может быть, просто свечку зажечь — и видит, что священник стоит у аналоя, что люди исповедуются. И вдруг, совершено спонтанно, тоже решается подойти. Он не готовился к исповеди, он не знает толком, что говорить, или не может словами выразить того, что хочет сказать. Но он почувствовал в себе эту потребность — открыться перед Богом, сказать Ему о себе, о том, что его беспокоит, что гложет душу, в чем обличает его совесть. Он многих своих грехов не помнит, многого не понимает, но тут важен внутренний настрой человека. И если этот настрой в сердце человека сохраняется, его исповедь становится со временем все более осмысленной, все более сознательной, он учится видеть свою греховность. Мы все призваны учиться этому — шаг за шагом, исповедь за исповедью. В молитве преподобного Ефрема Сирина, которая многократно читается в храмах Великим постом, мы просим Бога о помощи в этом деле: «…дай мне зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего». Но это дело не одного поста и не одного года, это путь всей нашей жизни.
— Полагаю, каждому священнику знакомо такое явление, как безвольная исповедь, когда человек из раза в раз печально говорит об одних и тех же грехах, но при том не только не избавляется от них, но и не верит уже, что избавится — а может быть, и не хочет избавляться на самом деле. Что бы Вы сказали такому человеку?
— Нельзя успокаивать себя тем, что вы сказали о своем грехе на исповеди. Надо понимать: от того, что мы просто поговорили с врачом о нашей болезни, она не пройдет. Покаяние — это внутренняя духовная работа, в которой нам помогают и молитва, и пост, и чтение духовной литературы, и милостыня. Необходимо прислушаться к советам священника, исполнить епитимию, если он ее дал; епитимия не наказание, а способ держать себя в духовной собранности. И ко всему этому необходимо себя понуждать, потому что иначе, без внутреннего усилия, мы не сможем самих себя преодолеть. Чтобы стать другими, выправить свой путь, нам нужна внутренняя решимость.
Газета «Православная вера», № 24 (716), декабрь 2022 г.
Иерей Василий Куценко, Беседовала Марина Бирюкова
