Зачем становиться на колени?

Мне неприятно видеть людей, стоящих на коленях. Я не испытываю к ним жалости или неприязни, я просто их не понимаю. Неужели вера в Бога меряется тем, насколько низко ты склонил перед Ним голову?

Не понятен мне еще такой момент: зачем верить публично, всей толпой. Пришел вечером домой, всех накормил, все переделал, пошел перед сном в комнату, спустился перед образочком — помолился, с Богом поговорил. Нет, этого православным недостаточно. Нужно на почве любви к Богу создать общину, даже не общину — партию. Есть «свои», а есть «чужие». Это ли не гордыня?

И вот я — «чужая» – захожу в храм и вижу: стоят «свои», члены Русской Церкви на коленях. Они просят о Милости, они Его благодарят… Я бы предпочла видеть этих старушек, переживших войну и сорокалетний трудовой опыт, на экскурсиях по Западной Европе, в парках и на дачах. Я хотела бы видеть на их лицах не приниженное благоговение, а удовлетворенность и покой. Я хотела бы видеть этого молодого человека смеющимся.

«Для тех, кто устал от бессмыслицы» — написано на обложке этого замечательного журнала. Ну скажите мне кто-нибудь, почему нужно искать смысл жизни, ползая на коленях, лобызая руки батюшкам и кресты, заполняя свое время атрибутикой и паролями?! Почему каждая религия пытается поставить на колени?

Я думаю, что чувство благоговения не принижает, а возвышает человека. Это чувство благоговения человек испытывает не только перед Богом, но и перед матерью, перед невестой, перед подвигом других людей. Благоговение и благодарность — самые высокие чувства, которые есть в человеческом сердце. Жаль, если человек не понимает, что такое благоговение.

Господь в Евангелии, действительно, заповедовал молиться тайно и тайно совершать дела милосердия. Но когда люди собираются вместе, среди них присутствует Господь, Который сказал: «Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них». Поэтому когда люди собираются в храме для совершения служб, эти собрания не противоречат евангельскому принципу тайного совершения добродетелей. Ведь это так естественно для человека — поделиться с другими радостью, соединиться с другими в горе, в просьбе о помощи. Человек не просто существующий самостоятельно индивид, изолированный от других. Каждый из нас принадлежит всему человеческому роду, и стремление соединиться всем воедино, преодолеть, как говорил преподобный Сергий Радонежский, «ненавистную рознь мира сего», это стремление — тоже замечательное, искреннее чувство.

Конечно, и благоговение может быть ложным, и стремление соединиться может быть направлено не на то, чтобы быть с Богом, а, чтобы быть против кого-то. Наверное какие-то православные люди действительно заслуживают этих упреков, но все-таки, смотря на эту фотографию, хочется верить, что людей, на ней изображенных, привело сюда не желание показать свою веру перед другими, а желание в благоговении склонить головы перед святыней, которая была воссоздана на Красной площади.

Я думаю, что молодой человек, который здесь стоит, наверняка, умеет и смеяться, и радоваться жизни. Но всему свое время. Есть время радоваться, есть время и благоговейно склонить голову. Это же относится и к старушкам.

А то, что касается «своих» и «чужих», то, например, праведный Иоанн Кронштадтский (святой, живший в начале века) не разделял приходивших к нему с просьбой о помощи на «своих» и «чужих». Помогал всем. Так и любой православный человек, следуя завету Христа, должен стремиться оказывать добро каждому ближнему, который к нему обращается. Господь, объясняя, что такое любовь к ближнему, рассказывает притчу о милосердном самарянине, который помог человеку другой веры, другого народа. Так что, даже если и есть какие-то люди, которые пытаются создать свою общину для того, чтобы отделиться от всех, это еще не Церковь. Есть в православии и другие (большинство), которые собираются вместе, чтобы войти в общение со всеми людьми. Чтобы вновь обрести то соединение в Боге, которое было присуще человечеству до грехопадения.

Протоиерей Андрей Лобашинский: «Восстание с колен»

Письмо Марии Егоровой меня как священника очень взволновало. В частности, она спрашивает, почему каждая религия пытается поставить человека на колени. И собственно говоря, в чем смысл нашего преклонения перед Богом. Поэтому мне хотелось бы высказать, в качестве небольшого дополнения к ответу протоиерея Аркадия ШАТОВА, несколько соображений.

Мне кажется, что отличием, особенностью православного христианства как раз и является тот факт, что оно не ставит людей на колени, а наоборот — поднимает их с колен. Именно в восстании с колен и состоит суть христианства. Когда мы становимся на колени, мы свидетельствуем о том, что мы падаем, что мы грешны. ГРЕХ ставит нас на колени. Но когда мы поднимаемся с колен, мы говорим о том, что Господь прощает нам и делает нас своими любимыми детьми, любимыми сынами и друзьями.

В Евангелии Христос говорит ученикам: «И познаете истину, и истина сделает вас свободными». Эти слова подтверждаются всем духовным опытом Православной Церкви. Конечно, прежде всего здесь имеется в виду духовная свобода, внутреннее освобождение. Но и во внешних проявлениях — а христианство постоянно подчеркивает связь внутреннего и внешнего — наблюдается то же самое. Если мы посмотрим внимательно все церковные уставы, церковные постановления, то увидим, что стояние на коленях — это, по сути говоря, традиция неправославная.

Православие и древнее христианство знает преклонение колен, т.е. склонение на какое-то время в благоговейном поклоне… Либо в земном поклоне покаянном. Но затем и восстание с колен — как образ нашего освобождения, нашего прощения, нашего предстояния перед Богом. Недаром в Православной Церкви отменяются земные поклоны накануне воскресных дней и в течение всего воскресного дня, накануне великих праздников, а также во время всего Пасхального периода (до праздника Троицы).
Но и в поклонах нет никакого противоречия духу свободы, нет никакого унижения. Потому что, подчеркиваю, единственное унижение, которое человек знает, — это унижение от греха и от дьявола. Христианское же мировоззрение, наоборот, утверждает высокое достоинство человека. Ведь в человеке — образ и подобие Божье.

А относительно благоговения перед святыми хотелось бы еще вот что добавить. Преклоняться, склонять свою голову в восхищении, в благоговении — это естественное свойство человеческой души. И говорит оно не о том, что человек ограничен, а о том, что человек велик. И способен к возрастанию. Только когда мы сами признаём наше в чем-то недостоинство, мы можем двигаться вперед. Если же в нас это ощущение внутреннего несовершенства отсутствует, то тогда, скорее всего, мы находимся в тупике, в духовной пропасти.

Поэтому я бы очень хотел, чтобы Господь, по желанию Марии, просветил ее сердце и дал ей возможность увидеть Православие. Такое, какое оно есть — не религию, а свободный путь христианина к Богу. Путь, на котором в определенный момент смирение и покаяние естественным образом, а не в силу какого-нибудь принуждения, появляются в человеческом сердце.