Святитель Лука в кругу семьи
У писателя Бориса Лавренёва в пьесе «Мы будем жить!» есть такая мысль: «Медицина – одно из главных орудий против религии. Медицина – кинжал в религию…». Многолетняя советская пропаганда языком драматургии убеждала, что наука и религия несовместимы, и даже более того – они могут существовать, лишь ведя друг с другом непрерывную войну. Но как же тогда совместить это утверждение со святителем Лукой (Войно-Ясенецким)? Профессор медицины и епископ, многократно подвергавшийся арестам и ссылкам, доктор богословия, автор десяти томов проповедей и 55 научных трудов по хирургии и анатомии, художник-иконописец, проповедник правды Христовой, бесстрашный оратор, защитник Церкви и обладатель Сталинской премии I степени за монографию «Очерки гнойной хирургии» – таков неполный портрет святителя Луки Крымского.
Он поразил современников тем, что соединил служение Богу с хирургией
Он поразил современников тем, что соединил служение Богу с хирургией: прежде чем приступить к операции, будущий владыка Лука всегда осенял себя крестным знамением и сосредоточенно молился перед иконой Божией Матери, которая висела в городской больнице много лет, а операции, проводимые им, были под благословением Бога – слепые прозревали, а обречённые поднимались на ноги. Марк Поповский в книге «Жизнь и житие Войно-Ясенецкого, архиепископа и хирурга» пишет:
«Хотя современников поразила ряса хирурга, но ещё более удивительным показался несгибаемый, я бы сказал, хирургический характер епископа. Русская Православная Церковь, столетиями понуждаемая властями к конформизму и компромиссам, выработала тип деятеля уклончивого, дипломатического, избегающего открыто декларировать свои принципы. А тут вдруг епископ с темпераментом протопопа Аввакума, трибун, надевший крест в пору, когда другие в страхе срывали с себя церковные регалии. Священнослужитель, ставящий суд Божий выше великокняжеского».
Смелые духом всегда притягивают к себе людей! Примером своей собственной жизни святитель Лука многим помог укрепиться в вере и не сломаться в тяжких испытаниях. Но рассказ о жизни святителя будет неполным, если не вспомнить о его семье, о родных людях, которым тоже пришлось нести нелёгкий крест – каждому свой.
«Добрый ангел»
Анна Васильевна Ланская, сестра милосердияАнна Васильевна, в девичестве Ланская, привлекала внимание к себе не только красотой внешней, но и тихим светом души своей, несказанной добротой. В госпитале, где работала Ланская, её называли «святой сестрой» и «добрым ангелом». Вступая в Киевскую Мариинскую общину сестёр милосердия, Анна дала обет безбрачия, который нарушила, полюбив молодого земского врача – Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого. Обвенчавшись в Читинской церкви Архангела Михаила, молодые супруги стали скромно жить по христианскому укладу. Анна Васильевна первые годы помогала мужу с заполнением больничных карт, а позднее – безропотно несла нелёгкий крест заботливой жены и матери четырёх детей. Валентин Феликсович, любя жену всем сердцем, вздыхал лишь об одном: винил себя в том, что невольно стал причиной нарушения обета девства, некогда данном Анной. Об этом писал так:
«Выйдя за меня замуж, Анна нарушила этот обет, и в ночь перед Венчанием в церкви, построенной декабристами, она молилась перед иконой Спасителя, и вдруг ей показалось, что Христос отвернул свой Лик, и Образ Его исчез из киота. Это было, по-видимому, напоминанием о её обете, и за нарушение его Господь наказал её невыносимой патологической ревностью».
Их дочь Елена вспоминала:
«Папа очень тяготился этой ревностью, и мне кажется, что бедная мама ревновала напрасно, так как папа был очень строг к себе и очень любил маму».
Анна Васильевна, как могла, боролась со своим искушением и многие вопросы духовного плана обсуждала с игуменьей Федоровской святой обители Евгенией, всегда прислушиваясь к её мудрым советам. Чита, Симбирск, Ардатов, земские больницы Курской и Орловской губернии – вот лишь некоторые места службы доктора Войно-Ясенецкого. И всегда рядом с ним была жена, стойко переносившая все трудности. Она часто повторяла: «Всё, что происходит в жизни, – воля Божия». Именно в Евангелии эта хрупкая женщина найдёт силы и мужество встретить своё последнее испытание – туберкулёз. От этой болезни Анна Васильевна быстро угасла. О событиях, последовавших после смерти жены, святитель Лука написал в автобиографической книге «Я полюбил страдание…»:
«Последние 13 ночей я сидел у её смертного одра, а днём работал в больнице… Аня умерла в 38 лет. Две ночи я сам читал над гробом Псалтирь, стоя у ног покойной в полном одиночестве. Часа в 3 ночи я читал 112-й псалом, начало которого поётся при встрече архиерея в храме, и последние слова псалма поразили и потрясли меня, ибо я с совершенной ясностью и несомненностью воспринял их как слова Самого Бога, обращённые ко мне: ?И неплодную вселяет в дом матерью, радующеюся о детях”. Господу Богу было ведомо, какой тяжёлый и тернистый путь ждёт меня, и тотчас после смерти матери моих детей Он Сам позаботился о них и моё тяжёлое положение облегчил. Почему-то без малейшего сомнения я принял потрясшие меня слова, как указание Божие на мою операционную сестру Софию Сергеевну, о которой я знал только то, что она недавно похоронила мужа и была неплодной, то есть бездетной, и всё моё знакомство с ней ограничивалось только деловыми разговорами, относящимися к операции. И, однако, слова ?неплодную вселяет в дом матерью, радующеюся о детях” я без сомнения принял как Божий приказ возложить на неё заботы о моих детях и воспитание их».
Путь исповедничества и мученичества
«Долг христианина – не поддаваться ересям и расколам, которые неизбежно бывают в Церкви»
Дети святителя вспоминали, что именно в последние недели жизни их матери, когда отец вслух читал ей Евангелие, а возможно – в те две ночи, когда он читал у гроба Псалтирь, и совершился переворот в его сознании – смыслом жизни стала вера. И в самый разгар гонений на Русскую Православную Церковь, когда отдельные священнослужители снимали с себя рясу, пугаясь репрессий, профессор медицины Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий открыто выбрал путь исповедничества и мученичества. Когда-то, будучи ещё земским врачом в Переславле-Залесском, Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий не помышлял ни о священстве, ни об архиерействе, а у Бога он в это самое время уже был епископом… Неисповедимы пути Господни! Владыка Герман (Ряшенцев), находящийся тогда в сибирской ссылке, написал своим друзьям в Москву:
«…Восхищаюсь тем путём, каким пришёл ко Господу епископ Лука. Такие… заставляют даже слепых выйти из равнодушия к тому, в чём жизнь, и свет, и истинная радость».
София Сергеевна ВелецкаяВ это смутное время по всей России шло разделение духовенства. Стойких и крепких духом христиан, верных Православной Церкви и Патриарху Тихону, ждала Голгофа, а откровенно малодушные оказались со ставленниками богоборческой власти в обновленческой церкви, которую они называли «живой». Епископ Лука, воспитывавший в своей пастве твёрдость в вопросах веры, категорически запрещал православным ходить в храмы, занятые раскольниками-«живистами», которые вводили в богослужение и в сам строй церковной жизни неприемлемые для православной веры новшества:
«Долг христианина – не соблазняться и не поддаваться тем ересям и расколам, которые неизбежно бывают в Церкви, так как от века диавол клевещет на создание Божие».
Проповеди епископа Луки оказывали на прихожан огромное влияние – все храмы в Ташкенте, перешедшие к живоцерковникам, стояли пустыми. И в дальнейшем, будучи уже архиепископом, он будет так же бескомпромиссно отстаивать чистоту Церкви, будет запрещать в служении неподобающе ведущих себя священников и лишать их сана. В ГПУ сделали свои выводы! И однажды, июньской ночью 1923 года, люди в кожаных куртках втолкнут епископа Луку в автомобиль ГПУ – «чёрный воронок»: его арестуют по нелепому, но стандартному для того времени подозрению в «контрреволюционной деятельности». Так будет положено начало 11 годам его тюрем и ссылок, а четверо детей его останутся на попечении самоотверженной медсестры – Софии Сергеевны Велецкой, которая станет для детей «врага народа» второй матерью…
Дети – крест родителей
Владыка Лука с сыновьями Валентином и Алексеем«За своих детей дадите ответ перед Богом», – говорил святитель Лука. Дети святителя Луки, глубоко почитая своего строгого отца и восхищаясь его силой ума и научными достижениями, мало понимали и принимали его религиозные убеждения. Особенно болезненным было противостояние со старшим сыном Михаилом, который отказался от атеистических убеждений лишь в последние годы своей жизни. Сыновья святителя – люди непростых судеб. Им пришлось пережить нелёгкие испытания на «прочность», так как, являясь детьми «врага народа», они подверглись гонениям со стороны властей. Михаил Валентинович Войно-Ясенецкий (1907–1993), старший сын, вспоминал:
«Меня исключили из техникума, где я начал учиться... А затем отказались в 1927-м г. принять в ТашМИ (институт), хотя я выдержал чуть ли не первым приёмные испытания. Только спустя 2 или 3 месяца после начала занятий я стал студентом, чему обязан хлопотам М. И. Слонима. Но потом дважды исключали при проходивших ?чистках” и снова восстанавливали… не дали возможности остаться на кафедре… пат. анатомии, куда меня приглашали, а отправили в дальний Таджикистан. Примерно то же было и у Алёши. Полноправными гражданами мы стали позже, доказав своей работой преданность Родине. За свою ?ссылку” в Таджикистан я должен быть только благодарен. Там я повторил путь отца в науке, причём работая не по надуманным (или заданным) темам, а на повседневной практике. И никаких ?учителей” у меня никогда не было...».
Сегодня, читая эти скупые строки воспоминаний, мы ясно осознаем всю трагедию, что происходила в личной жизни человека, отмеченного ярлыком «сын врага народа». Но Господь поругаем не бывает! Люди, очень уважавшие ссыльного епископа, старались помогать его детям. Михаил всё же станет известным патологоанатомом и долгое время будет заведовать лабораторией Всесоюзного института экспериментальной медицины в Ленинграде. Не без помощи Божией пройдут свой жизненный путь и средний сын Луки Крымского – Алексей (1909–1985), ставший доктором биологических наук, руководителем лаборатории в Институте эволюционной физиологии и биохимии им. И. М. Сеченова в Ленинграде (его исследования использовались в космонавтике с 1960-х гг), и младший – Валентин, автор более 100 научных статей и книг, один из крупнейших специалистов-офтальмологов, заведовавший отделением в Институте глазных болезней и тканевой терапии в Одессе. Именно Валентин унаследует художественные способности отца и вместе с академиком В. П. Филатовым, который причащался у его отца, будет ездить на этюды и писать портреты семьи. По отрывкам детской памяти он напишет и портрет матери – Анны Васильевны. Он же будет покоить и старость дорогого для всей семьи человека – Софии Сергеевны Велецкой, которая умрёт на его руках. Единственная дочь святого Луки Елена (1908–1971) так же, как и братья, посвятила себя медицине. Она всю жизнь проработала врачом-эпидемиологом в Ташкенте. В конце жизни, когда архиепископ Лука, спасший от слепоты сотни людей, сам потерял зрение, любящие дети поддерживали его, зная, что своё архиерейское жалованье отец раздаёт нуждающимся… Святитель Лука Крымский не только остался в светлых воспоминаниях своих детей и внуков, но стал для них спасительным путём к Богу – через отца дети пришли к вере.
