В преддверии праздника Богоявления протоиерей Игорь Гагарин размышляет об одной яркой аллегории, которую можно применить к этому празднику.
Рождество и Крещение. Всего несколько дней отделяют один праздник от другого, и эти несколько дней сами являются праздником и называются в народе Святками. То есть – Святыми днями. Получается как бы один многодневный праздник, который открывается Рождеством и завершается Крещением.
Эта близость по времени двух величайших праздников неслучайна. В глубокой древности они вообще не разделялись, это был один праздник и назывался он – Богоявление.
Сейчас это название закрепилось за вторым праздником, стало синонимом Крещения Господня. И хотя исторически одно событие отделяется от другого тридцатью годами, связь между ними очень тесная.
Напомню, что христиане праздновали Богоявление в те дни, когда языческий мир прославлял солнце. В конце декабря, как известно, солнце, уходившее от земли все дальше и дальше, останавливается, а затем начинает возвращаться. И язычники, уверенные, что солнце – бог, с ликованием приветствовали это возвращение, радовались умножению тепла и света, которое оно сулило.
Христиане, которые не знали даты рождения Спасителя, тоже стали в эти же дни славить Солнце, но другое, Солнце Правды.
Свет этого Солнца впервые просиял миру с рождением Богомладенца, но был сначала сокрыт от мира. Когда же Господу было около 30 лет, Он вышел на служение. И началось оно в тот день, когда Он пришел на берег Иордана к Иоанну Крестителю и принял от него крещение.
С этого мгновения Солнце Правды открылось миру, и с тех пор «свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Ин. 1. 5).
Праздник Богоявления, однако, – не только воспоминание о важнейшем событии Священной истории. Как и любой праздник, он призван напомнить нам кое-что важное о нас самих. Солнце ведь взошло не только для того, чтобы мы радовались ему и наслаждались теплом и светом…
Как-то, зайдя в гости к одному православному знакомому, я обнаружил у него в «красном углу» необычное сочетание. На полочке, как и положено, стояли иконы – Спасителя, Богородицы, святых, – перед ними горела лампадка. А рядом висела, вставленная в рамочку, репродукция картины Ван Гога «Подсолнухи». Заметив в моем взгляде удивление, он, улыбнувшись, пошутил: «А это тоже своего рода икона».
Многие из нас эту картину, наверное, видели. Она очень яркая и красивая, но, конечно же, меньше всего может быть названа иконой. И все-таки шутка моего знакомого оказалась вовсе не такой нелепой, как показалась вначале.
Немного позже он уже вполне серьезно объяснил мне смысл присутствия этой картины рядом с иконами. Он рассказал:
«С детства я очень любил подсолнухи. Меня всегда восхищало их сходство с солнцем, отраженное и в самом названии цветов. Но для меня настоящим откровением был школьный урок природоведения, на котором учительница увлекательно рассказала о подсолнухах то, чего я до этого не знал.
Оказывается, название отражает не только внешнее сходство, но и нечто другое: цветок подсолнуха всегда обращен к солнцу и поворачивает свое «лицо» вслед за ним в течение всего дня от востока к западу. А когда солнце заходит, он закрывается, чтобы снова открыться с восходом.
Тогда, в детстве, это очень поразило меня, а потом, по мере взросления, забылось. Прошли годы, и я обрел величайшее сокровище на свете – веру в Господа Иисуса Христа. Я думаю, что любой верующий согласится, что та часть жизни, когда он не знал Бога, отличается от жизни в вере, как ночь ото дня.
И хотя неверующие не согласятся с тем, что живут «в ночи», это только потому, что они еще не увидели «дня», что в их жизнь еще не вошло Солнце Правды. Только встретившись со Христом, человек понимает подлинный смысл жизни – стать подобным Ему. И вот тут-то мне вспомнилось мое детское увлечение подсолнухами, но теперь уже оно было осмыслено иначе.
Если Иисуса Христа мы уподобляем солнцу, то чему уподобить человеческую душу? Конечно, подсолнуху! И поэтому рядом с иконами висит эта картина. Она напоминает, как я должен жить. Это действительно портрет моей души. Если на самом деле я не совсем таков, то должен стать таким и хочу стать».
Признаюсь, эта аллегория представляется мне яркой и убедительной. В нашей душе намешано много чего – и доброго и злого, и светлого и темного. И как подсолнух не представляет из себя ничего привлекательного, пока не взошло солнце и лепестки его спрятаны внутрь, а с восходом преображается и уподобляется ему, так и душа человеческая.
Когда видит она Христа перед собою, раскрывается навстречу Ему, и тогда сияет все самое лучшее, самое светлое, самое чистое и благородное, что есть в человеке. Только бы душа наша не отворачивалась от Него, как никогда не отворачивается от солнца подсолнух.
Когда над землей восходит солнце, ему не все рады. Есть животные и насекомые, которым лучше ночью, чем днем, и с восходом солнца они спешат спрятаться. У людей такое тоже бывает.
Вот как говорит об этом Сам Господь: «…свет пришел в мир; но люди более возлюбили тьму, нежели свет… Ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету… А поступающий по правде идет к свету…» (Ин. 3. 19–21).
Когда над землей восходит солнце, одни радуются ему и ликуют, другие – отворачиваются и прячутся. Две тысячи лет назад над землей взошло Солнце Правды.
И у каждого, кто увидел Его свет, есть возможность выбора – отвернуться и спрятаться или же обратиться к Нему и пойти навстречу. И крещение, если оно искренно и осознанно, если оно совершается по вере, свидетельствует о нашем выборе.
«Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся» – поет Церковь, когда крещаемый трижды обходит вокруг купели с зажженной свечой. Став христианами, мы должны облечься во Христа и в конце концов стать подобными Ему гораздо в большей мере, чем подсолнух подобен солнцу.
pravmir.ru
