Совершенно не случайно, что в нашей Церкви все самые главные соборы и обители названы в честь Успения Пресвятой Богородицы. И Киево-Печерская лавра, и Почаевская лавра, и главный храм Троице-Сергиевой лавры – Успенский собор, и Успенский собор в центре Святой Руси, в Кремле, и кафедральные соборы во многих и многих городах наименованы в честь этого таинственного и священного события, стоящего как бы на грани миров видимого и невидимого. Царица Небесная, перешедшая из этой жизни в ту жизнь, всех нас укрепляет в надежде: мы не исчезнем с физической смертью, мы будем жить. И Господь уготовал для нас иной мир, в котором всё то, что созидалось в этом мире по Его благой воле, будет существовать Его благодатью и силой – неведомым нам способом, но реально.

 

И поэтому, празднуя день Успения Пресвятой Богородицы, Ее вхождение в иной мир, мы просим Господа о милости ко всем нам, чтобы Ее молитвами, Ее предстательством Господь хранил землю нашу, все народы земли. Чтобы Господь силой благодати Своей не давал людям потерять из вида самую главную перспективу – перспективу вечной жизни. И верим, что по молитвам Пресвятой Девы Марии Господь не оставит нас Своей милостью.

Из слова после Литургии
в Успенском соборе Московского Кремля
28 августа 2015 года,
в праздник Успения Пресвятой Богородицы

Христианство вошло в плоть и кровь нашего народа

В чем же заключался подвиг страстотерпцев? Со словом «подвиг» мы связываем обычно героические деяния: сопротивление врагу, победу в сражении, в конце концов, мученическую кончину. Почему же страстотерпческая кончина является подвигом? Обычные победы всегда овеяны славой. Тот, кто идет на смерть, защищая Отечество, защищая веру, защищая свой дом, знает, что это доброе дело всегда будут помнить. Так уж повелось, что героизм является одной из высочайших добродетелей. Но кто же такой страстотерпец? Он ведь не победил в битве и не прославился своими деяниями. Он просто склонил голову перед убийцей. Кто-то может сказать: «Так ведь это слабость! Какой же это подвиг? Здесь, на Смядыни, Глеб должен был дать бой тем, кого послал его окаянный брат». Но он, как и его брат Борис, не сделал этого…

 

    

 

Чтобы понять смысл страстотерпчества, нужно понять, что такое христианство. Борис и Глеб были воины, люди мужественные и сильные. Они воспитывались в семье князя в атмосфере воинской доблести, в готовности сражаться и идти на смерть. Но они понимали, что если поднимут руку на старшего брата, то начнется междоусобица, Русь погрузится в тяжкую борьбу за киевский престол – и сколько же христианской крови прольется тогда от рук христианских воинов! Чтобы не допустить этого беззакония, они приносят себя добровольно в жертву, тем самым действительно выводя на какое-то время Русь из междоусобной брани. И мы знаем, что возмездие все-таки придет: старший брат, Святополк, погибнет, и в Киеве воцарится другой брат Ярослав, получивший прозвище Мудрый.

Ученые пытаются ответить на вопрос, почему князь Владимир крестил Русь, почему он принял Православие. Многие склонны видеть в этом поступке только проявление мудрости и прагматизма, не что иное, как политический ход: мол, выгодно было киевскому князю принять христианство и породниться с византийским двором. Это глубочайшее заблуждение. Князь Владимир не просто сделал выбор в пользу дружбы с Византией – он принял Христа. Мы знаем, что он изменился до неузнаваемости. Ничего не осталось от того разгульного князя, который поражал своей жестокостью и распутством. Владимир стал особенным человеком, и народ прозвал его Красным Солнышком.

И доказательством глубокой духовной перемены, которая произошла во Владимире, явилась страстотерпческая кончина его сыновей. Христианство было принято всерьез и не в связи с прагматическими соображениями. Это был духовный выбор князя Владимира, его семьи, а впоследствии и всего нашего народа. И замечательно, что первыми святыми стали страстотерпцы, которые засвидетельствовали перед всей историей – в том числе перед нами, их далекими наследниками, – что выбор был принят всем сердцем и всем умом и что христианство вошло в плоть и кровь нашего народа.

Из проповеди на молебне в Смоленске,
у памятного знака, сооруженного на месте
убиения святого князя Глеба,
29 августа 2015 года