Если первый год выдержит – останется в профессии!

Галина Андриянова, учитель русского языка и литературы, 27 лет:

Галина Андриянова

– Когда я только начала работать, моему мужу сказали: «Если твоя супруга первый год выдержит в профессии, то останется, если нет – уйдет навсегда». Я все-таки выдержала и уже пять лет я – учитель.

Я никогда не афишировала, что я православная. Но так или иначе отношение свое проявляешь. В одном кабинете стоял шкаф с книгами, они были в пыли, не знаю, кто их оставил. Однажды один мальчик из восьмого класса взял и стал рисовать в одной из книг, а это оказалось издание «Нового Завета». Я говорю: «Не трогай эту Книгу! С этой Книгой нельзя так обращаться!»

Дети, конечно, увидели мой порыв, заметили то, что раньше во мне не видели. А я им отвечаю: «Что вы удивляетесь? Не верите в существование Иисуса Христа? Друзья, почти две тысячи лет люди не могут успокоиться. Одни верят, другие нет, третьи спорят, и вы считаете, что это просто так?» Была гробовая тишина, они замерли, для них это что-то значило.

Вы так говорите, как будто Его знаете!

Дети непросто относятся к учителям, которые что-то насаждают. Мне кажется, что с детьми, с их сильным духом противоречия, нужно как-то по-другому.

Дети ищут Бога. Когда мы изучали «Ночь перед Рождеством» Н. В. Гоголя, я спросила ребят: «А вы вообще знаете, что такое Рождество, Кто родился?» Из их ответов стало ясно, что они мало знают об этом Празднике. Я стала рассказывать, что Бог являет милость к людям, посылая в мир Спасителя, что это так удивительно, ведь Дева рождает Божьего Сына. А один мальчик замечает: «Вы так говорите, как будто вы Его знаете». А я ему в ответ: «Я Его знаю».

Когда мы проходили «Станционного смотрителя», обратили внимание на небольшую деталь в интерьере – там на стене висит картина «Возвращение блудного сына». В программе этого нет, но я дала задание – описать картину Рембрандта, прочитав текст притчи. Меня потрясает, какое у детей абсолютное чувство человеческой справедливости. «Так нечестно! Его надо было наказать»! Невозможно переубедить! Им не понять, что не только справедливость существует, а есть еще бесконечная любовь и милосердие Бога.

Неудачников нет

Иногда дети поражают своей мудростью. Однажды мои ученики участвовали в опросе, где среди прочих был такой вопрос: «Кого ты считаешь неудачником»? Основными ответами были такие: двоечник, хулиган. Но одна девочка, шестиклассница, написала совершенно удивительную фразу: «Я считаю, что нет неудачников».

Перед уроками я молюсь, чтобы все устроилось, наладилось, начиная от поведения и кончая контрольными. Предмет ведь – это второстепенное, дети смотрят прежде всего на тебя, на то, как ты выстраиваешь отношения, именно это занимает большую часть работы. Если ученику не интересно, если он не понимает, не уважает – надо сделать так, чтобы он тебя уважал. У детей очень высокая планка потому, что они каждый день разные. То, как ты поступил сегодня, завтра уже не сработает. Иначе это не школа, а университет: пришел, прочитал лекцию и ушел.

***

Я ничего о себе не скрывал

Антон Литвинов

Антон Литвинов, преподаватель дополнительного образования, 29 лет:

– Я руководил школьным спортивным клубом, пробовал создать разведческий отряд при общеобразовательной школе. Но из-за разных препятствий я пришел к выводу, что наше общество еще не готово принимать скаутское движение.

Директор не поняла меня, у нас ничего не получилось, потому что про мою веру говорить было нельзя. Идея директора была в том, что школа – многоконфессиональное учреждение, у нас возник конфликт. В итоге мне пришлось сменить место работы.

В школе – как и везде – легко быть неверующим. Коллеги к моей вере относились по-разному, но чаще нормально. Я ничего не скрывал о себе.

О Боге я говорил в рамках разведческой деятельности, с Евангелием знакомились, читали молитвы перед занятием и после него. В пятом классе было три некрещеные девочки, одна из них в итоге крестилась. Дети на уровне пятого класса, несмотря на предмет ОПК, не могут назвать праздники – Рождество, Пасху, Крещение.

Мы съездили с ними в Рождественский лагерь, было замечательно. Хотели продолжать, но директор снова не согласилась, и пришлось уйти. Надеюсь, я что-то успел детям дать, рассказать, научить.

С седьмого класса в детской среде начинаются такие страсти, которые дальше уже переходят во взрослые. С маленькими хорошо строить отношения, со взрослыми уже не так просто. Детям надо тусоваться, слушать музыку, на друг друга смотреть, гулять, шутить. Но подростки – один из самых интересных возрастов. У них интересы и увлечения более осознанные, они уже начинают искать Бога. Как говорил апостол Павел «я стал всем для всех ради того, чтобы спасти по крайней мере некоторых» (1 Кор. 9, 22), надо стать вместе с ними, чтобы их чему-то научить.

***

Пастырство первого уровня

Иерей Алексий Волчков

Иерей Алексий Волчков, руководитель пресс-службы Санкт-Петербургской митрополии, в прошлом – учитель истории и обществознания, 34 года:

– Мое обращение в осознанное христианство и желание стать священником сформировалось именно в школьные годы.

Я был учащимся купчинской школы, очень хорошей гимназии. Отношение моей семьи к вере было нейтрально-заинтересованным, господствовала традиционная религиозность, мы ходили в церковь раз в год на Рождество.

Но в старших классах учеба оказалась резко интересной, пришли хорошие учителя, выделялись особенно два из гуманитарного цикла – учитель истории и учитель литературы. Их отношение к предмету было яркое, искреннее и особо зажигающее, и они меня заразили интересом к своим дисциплинам. Я писал олимпиадные сочинения по литературе два года подряд, один раз даже завоевал первое место по городу. Мое сочинение было посвящено религиозным взглядам Льва Николаевича Толстого.

Учительница по литературе была человеком глубоко воцерковленным, она всем показывала, что она ходит в церковь, является прихожанкой какого-то определенного храма. Ее анализ литературы был очень качественным, но производился только с позиции церковно-религиозной. Такой ракурс изучения литературы не всех удовлетворял. Некоторые дети испытывали недоумение или старались дистанцироваться. Хотя авторитет ее был очень большой, и не было явных возражений.

Но мне очень нравился этот ракурс прочтения классической литературы, меня устраивало все. Я получал на этих предметах не только знания по литературе, но и общегуманитарные знания, и именно на них я усваивал элементы церковного учения.

В семинарию через уроки литературы

Со временем у меня возникло желание помимо веры, которая всегда у меня была, оказаться человеком более посвященным, связанным с этим направлением, летом перед одиннадцатым классом я решил поступать в Духовную семинарию. Я о Православии мало что знал, в храм не ходил и сознательно ни разу не причащался.

Учительница литературы меня поддержала, снабжала книгами, воодушевляла. Она познакомила меня со священником Георгием Митрофановым, который тоже был настолько великодушен, что общался со школьниками и со мной в том числе, мы писали вместе работу, и он ее читал, комментировал. Мне было очень лестно и приятно. Он помог мне поступить в семинарию и чувствовать в ней себя не чужим человеком. Я поступил с одними пятерками, исключая пение, за него у меня была тройка.

Духовную семинарию я окончил в 21 год, это был довольно юный возраст, и я не готов был к служению, не хотел рукополагаться, был не женат, поэтому продолжил свое обучение в Санкт-Петербургском Государственном Университете, на историческом факультете, изучал историю Древней Греции и Рима и античного христианства. Потом я поступил в аспирантуру, и, начиная с четвертого курса университета, работал в разных школах учителем. Три года в частной школе, и потом еще четыре года в простой, как говорят, «дворовой» купчинской школе.

Вера меня удерживала

Первые полгода в общеобразовательной школе в Купчино можно назвать сплошной историей конфликтов. Все классы были самые тяжелые. Там были дети с задержкой психического развития. Мне было очень трудно. Не было ни одного класса, где можно было просто расслабиться и отдохнуть. А потом резко, после Нового года все встало на нужные рельсы. Оказывается, нужно было просто пережить этот сложный период «инициации».

В школе нужна очень высокая чуткость и система принципов. Школьники постоянно тебя проверяют на прочность, и ты можешь ошибиться, допустим, пойти пожаловаться тому, кому не надо жаловаться или «вынести сор из избы», либо человека чрезмерно наругать, то есть какое-то правило, которое не писано, нарушить, и твоя репутация может быть подпорчена. Потом это очень тяжело исправлять.

Вера мне помогала в учительском пути, потому что в школе очень легко «скатиться» на позиции равнодушия, цинизма или грубости. Эти вещи, наверное, были и в моей практике, но все-таки вера меня удерживала.

Я преподавал обществознание, историю, экономику и связные дисциплины. Я очень благодарен этому опыту. Я получил бесценный багаж – важный навык общаться с людьми, не бояться их, находить общий язык, умение себя вести в непростой ситуации, а такие ситуации возникают, когда преподаешь. Нужно взаимодействовать с целым собранием непокорных детей, переживающих непростой, острый период своего созревания.

Кроме того, там для меня находилось место, как классного руководителя, для пастырской работы. Нужно было вникать в ситуацию того или иного ребенка: почему он грустный, почему он в школу не ходит, почему у него одежда грязная, нужно было выходить на родителей, решать все эти связанные вопросы.

Христианство напрямик – неуместно и даже вредно

Что касается моего стиля преподавания, то он был достаточно специфическим. Я, конечно, никому не проповедовал напрямик церковное православное христианство. Такого быть не может, это нарушение закона, это неуместно в школьном контексте и даже вредно.

Всем было понятно, что я являюсь человеком верующим. Некоторые вопросы в курсе истории и обществознания, а их много, оценивались мною неоднозначно. Наша программа достаточно богата на разного рода экскурсы религиозного характера. В пятом классе, например, проходят историю древнего Израиля, там есть темы, посвященные царю Давиду, Соломону, Патриархам, все они разбираются как основы библейского текста.

В шестом классе несколько тем посвящено исламу и западному христианству. Конечно же, тут вера не может не сквозить в изложении. А тем более, когда я стал диаконом, то это стало известно и ученикам, и коллегам. Я ушел из школы с болью в сердце. И для детей это была трагедия и травма.

***

Проверить мир на прочность

Александр Федоров

Александр Федоров, учитель труда, 39 лет:

– Мой предмет называется «технология», но само слово технология – просто голый набор знаний, а мы все-таки трудиться учим, помогаем приобрести навык доводить дело до конца.

Ученик узнает не только в литературе о свойствах дерева и металлов, он может почувствовать, как что ломается, как металл гнется. На физике школьник прошел закон инерции, а тут попробовал, взял молоток, держит на весу, бьет по рукоятке – вот инерция в действии. Так мир познается более полно.

Я работаю в основном с мальчишками, и поэтому на своих уроках стараюсь подчеркивать парням их мужское начало, что они – защитники семьи, Отечества, я не говорю, что они должны уметь гвоздь забить, нет, это как бы подразумевается. У юноши должны быть мужские навыки, у девочки – женские.

Труд – это такой уникальный предмет, когда даешь человеку почувствовать себя творцом. Нужно разрешать унести свое изделие домой, ребенок делает что-то и приносит домой, доказывая, что он может творить, сделать дело от начала и до конца. Он ощущает себя более состоявшимся, чувствует радость от акта творения, хоть немного, но уподобился Творцу.

Кто меня любит – пойдет со мной и крестится

Наверное, дети знают, что я верующий, но я об этом специально не говорю. Когда Пасха, могу всех поздравить, сказать: «Христос воскресе, православные, кто отмечает». Или когда на службу иду, на «Двенадцать Евангелий» – говорю. Когда заходит разговор – могу сказать свое мнение. Икон в классах нет, все нейтрально и политкорректно.

Среди коллег много и верующих, и неверующих. С первыми общаешься нормально, со вторыми – в рамках работы. Не за чем никому «ездить по ушам», работаем как везде. Мне кажется, наличие верующих преподавателей держит какой-то хороший дух в школе.

Мы просто надеемся, что дети увидят наш образ жизни, может быть, в чем-то и показной. Честно скажу, здесь я веду себя строже, более ответственно, чем в другом месте.

С детей спрос один, как с православных, так и с неверующих, чтобы не получилось, как в притче про эскимосов, где один эскимос был крещеный, а другой нет. Оба везли проповедников-миссионеров. Крещеный не довез, погубил миссионера, потому что «его Бог простит», а неверующий доставил на место. Ну и на счет проповеди, ведь, кажется, князь Владимир сказал: «Кто меня любит, пойдет со мной и крестится», я вот так же думаю.