О всеохватности любви Божественной – Артем Перлик.
Мать святого Иустина
Святой Иустин Сербский (1894-1979) говорил: «Всякая мать – мученица. А православная мать – тем более».
За каждым святым, праведным и даже просто добрым человеком обязательно стоит светлая женщина – обычно это мама. Ответить на весь тот свет, который мама вносит в жизнь детей, можно только чувством религиозной благодарности ей. В полной мере это чувствуют маленькие дети и святые. Поэтому, допустим, старец Ипполит Халин в бытность свою на Афоне больше всего утешался воспоминаниями о своей маме. Антоний Сурожский молился своей умершей матери и всегда получал от неё помощь. А одна моя ученица, девочка из четвёртого класса, сказала: «Мама – как Бог, только на земле».
Сам святой Иустин, уже будучи в возрасте, вспоминал о своей маме, что именно на её лице он впервые увидел сияние вечной жизни. Есть очень простой способ вырастить добрых детей. Для этого надо самим быть настоящими. Святой Порфирий Афонский говорит об этом так: «Станьте святыми, и у вас вырастут добрые дети».
Именно мама оказывает решающее воздействие на становление духовной жизни ребёнка, на его стремление к святости. Вспомним, как плакал великий каппадокиец о смерти своей святой матери: гляжу на запад, восток, север и юг и нигде не вижу подобной ей в добродетелях, даже среди пустынников.
Велик и незаметен подвиг матерей. На земле мало славят его, но на небе каждая такая мать будет в великой радости в заслуженном ею раю.
О любви
У любви одна мера – настоящесть. Христос любит нас как Бога Отца, а Бог Отец любит нас как Христа. Поэтому и человек любит по-настоящему, когда любит всех близких равной любовью. Не все это умеют, и не все этого хотят, но такова любовь христианская.
Эта мысль выражена и в чине церковного венчания – в молитве о том, чтобы вступающие в брак свою любовь «подавали и требующим», т. е. тем, кому она очень нужна: родным, друзьям и вообще всем тем, кто страдает в нашем мире один.
Любви, которую имели святые, человек учится постепенно. Христос даёт простой критерий любви и учения ей: «Если любите Меня, исполняйте Мои заповеди». Не нужно смущаться тем, что человеку это часто бывает трудно. Преодолев искушение, мы получаем от Бога ещё бо?льшую благодать, которая созидает нашу душу к добру. Стоило, воистину стоило выстоять ради того, чтоб познать ещё б?льший свет.
Воля Божия не ограничивает человека. Быть свободным и жить по воле его – это, оставаясь в своей жизни и будучи собой, поступать так, как если бы твою жизнь за тебя жил Христос. А Он к каждому в каждую минуту бытия относится как к высшей ценности.
У древних египетских подвижников была мысль, что к человеку нужно относиться как к богу после Бога. Для христианина не может быть чужой проблемы, потому что для него нет чужого человека. Христианин всегда участвует в жизни всех, утешает, радует, окрыляет и вдохновляет.
Однако любви человек учится постепенно. Путь этого учения раскрывает святой Алексей Мечев. Когда к нам приходит человек со своей проблемой, нам, скорее всего, будет скучно его слушать. По крайней мере, в начале пути. Но мы должны через силу выслушивать его, помещать его боль и проблему в своё сердце. И стараться ему помочь. Тогда наше сердце расширится и вместит этого человека. Когда к нам придёт ещё один человек – нужно сделать то же самое. И так далее. Это и есть путь к любви.
Идти по этому пути возможно везде. Приведу пример. Один мой знакомый мальчик, четвероклассник, вернулся домой со школы и лёг спать. Немного позже пришли родители, и мама сказала ему пойти в магазин и купить напиток. Мальчик возмутился, но не посмел ослушаться и пошел. По дороге он очень злился, что его потревожили и помешали спать. И вдруг неожиданно к нему пришла такая мысль: «Ты ведь идёшь покупать напиток для мамы. А она тебе родная». И мальчик обрадовался этой мысли. Он вдохновился тем, что сейчас порадует близкого человека. И принёс домой напиток.
Так можем поступать и мы: когда кто-то просит нас о помощи, даже если мы очень устали, поможем ему, чтобы научиться его любить.
Деньги ценны тем, что мы можем разными способами обратить их в радость для тех, у кого их нет. Наши силы и таланты драгоценны, ведь мы можем послужить ими тем, кто их не имеет. Наш ум, воображение, руки, ноги, мысли – всем этим можно помочь множеству людей. Авва Дорофей говорит, что нам не нужно ждать любви от других, но любить их самим. Так мы приведём и ближнего к любви и поможем тем, кто одинок и грустен.
У многих православных людей внутри живёт большая колючка, которая колет тех, кто подходит к ним. Колет неприязнью, эгоизмом, подозрением, готовностью соблазняться по поводу личности и поступков и ещё много чем. Как ни странно, относиться к этим колючим православным нужно с добрым расположением. Ведь у них совсем нет собственного душевного тепла. Отвечая им злом, мы только растим их колючку.
С любовью легко жить по Богу. Помню, как однажды я приехал в храм, где свечница испытывала ко мне глубочайшую неприязнь, демонстрируя ее всем своим видом и поведением. Во время службы она старалась пройти мимо меня, чтобы задеть или отругать. Но когда она мрачно проходила мимо, я вдруг почувствовал к ней жалость и боль о ней. Я сердцем ощутил, что жить в злобе – это боль. И стал тогда молиться о ней. Если до того её замечания вызывали во мне неприязнь, то теперь я готов был вытерпеть всё. Я видел красоту её души, скрытую за её злость. Эта красота была много больше злости, и ради неё стоило любить эту женщину.
В таких случаях становятся понятны слова аввы Дорофея: «Во имя Иисуса Христа не будем ничего иметь против ближнего».
Благодать и любовь (а они связаны) помогают всех и всё видеть хорошим и добрым. Они ищут повод для жалости ко всем, что бы другие люди ни делали. Митрополит Вениамин Федченков приводит случай, когда он помазывал прихожан на службе. Подходили разные люди. И вдруг он увидел их всех хорошими. При этом он точно знал, что некоторые ведут себя весьма скверно. Но и их он тогда увидел хорошими.
Святой Иоанн Златоуст говорит, что когда друг смотрит на друга, то даже недостатки друга он видит в некоем неизреченном сиянии. И это сияние есть благодать Господня. Так мать, зная пороки ребёнка, любит его. Так преданная жена, видя страсти и грехи своего мужа, ещё больше жалеет его и желает ему спасения.
Такова любовь, которая считает любимого важнейшим и лучшим себя. Поэтому святые отцы говорили о глубокой связи любви и смирения. Если мы любим другого, то смиренны перед ним. Мы видим его лучшим, чем мы сами. И нам радостно видеть его именно таким, ведь вся наша душа радуется ему и ликует о нём. Конечно, любовь видит и искажения, и уродства, которые есть в любимом. Но она всегда отделяет преступление от преступника.
Любовь, по слову Иоанна Кассиана Римлянина, видит грешника более несчастным, чем виновным. Любимый – вечный рай для любящего.
И настоящей любовь становится по мере очищения её от страсти: вожделения, жажды властвовать и владеть. По Иоанну Златоусту похоть свойственна недостатку любви. По мере очищения любви от похоти, по мере победы над страстями человек начинает жить любовью и жить Христом. Троица начинает обитать в человеке, и человек любит уже не собой, но Бог любит в нём. Лучше всего это выразила поэтесса Надежда Павлович в своём стихе:
Вот стоит Он в белом хитоне,
Обнимает твоих детей
Не на судьбище, не на троне,
А в глубинах души твоей.
Именно там, в сокровенных глубинах души, живут те, кого любим мы. И весь свой подвиг борьбы со страстями мы предпринимаем только затем, чтобы сказать любимым «люблю» в абсолютной чистоте сердца, которой, конечно, достоин каждый, кто по-настоящему дорог нам.
Что есть рай
Святые отцы делали заключения о рае и райской жизни, исходя из райского содержания своего сердца.
Святой Исаак Сирин определяет рай как любовь Божию, в которой заключены блаженства всех блаженств. Для Иустина Сербского столь же несомненно и то, что рай – это и любовь всех тех, кто любит нас и кого любим мы.
Другой человек может быть нашим вечным раем в том случае, если встреча, произошедшая с ним, – это встреча на вечность.
Старец Паисий Афонский говорит, что в раю все имеют Христово смирение, а потому каждый считает другого лучшим себя. Это касается и святых. И мы можем только представить, как однажды в раю встретятся некая наша знакомая семейная девушка и святой Николай Чудотворец. Девушка посмотрит на святого и подумает: «Ведь это всемирный угодник, он всем помогал, всех утешал – он лучше меня». А святой Николай, взглянув на девушку, подумает: «У неё была семья. А я не знал тягот семейной жизни. Её обижал муж, не слушались дети, она терпела болезни близких и нужду. Я не знаю таких скорбей. А потому она лучше меня». И каждый из них будет прав и прекрасен в своём смирении.
Мне доводилось слышать историю, как Богородица, явившись на небе некой первокласснице, улыбнулась и поклонилась ей. Это было в XX веке на Украине. И этот случай говорит, что все святые и Сама Владычица глубоко чтут каждого другого человека. Каждый другой для них – рай и свет.
Некоторые люди спрашивают, как может быть так, чтобы вечное блаженство никогда не наскучило? Для унывающего, страстного и всем недовольного человека это действительно загадочно. Но понятно любви. Одна моя подруга как-то рассказала мне, что, когда вышла замуж, могла всю ночь до утра разговаривать со своим мужем. Она не уставала, и под утро хотелось продолжать разговор, настолько её воздухом тогда было это общение с ним. То же будет и в раю. Ведь мы не можем насытиться общением с теми, кого любим, а там мы будем любить всех.
В раю нет и не может быть скуки, которая есть порождение уныния, не желающего радовать любимых и нести в мир новую красоту. В раю каждый – твой рай.
Каждый любит там всех других без всяких степеней и градаций в отношениях. Там все относятся к другим, как будто женились на всех.
Но при этом каждый любит в ту меру, в которую научился любить на земле. Впрочем, поскольку блаженство динамично и мы будем постоянно возрастать в благодати, эта мера непрерывно будет расти.
Страсти не тревожат жителей рая. А потому их любовь неэгоистична. Она не мучает того, на кого направлена. Борис Гребенщиков справедливо заметил, что настоящая любовь не берёт – она даёт. К сожалению, в нашем мире человеку бывает трудно избавиться от расчётов в отношениях. Я дам ему это, а даст ли он мне то? Я пожертвую этим, а он в ответ пожертвует ли тем и тем? Таких вопросов не задают жители рая. Для них единственный глагол любви – давать. Каждый из них относится к другим в полную меру возможного. Но и каждый другой, в свою очередь, так же относится к нему. Поэтому каждый для другого есть там высшая ценность и бог после Бога.
Каждому в раю ты нужен, и каждый нужен тебе. Всех любить, быть всеми любимым и творить новую красоту – это и есть полнота блаженства живого и разумного существа. Это и есть рай.
Можно заметить, что райское состояние для человека начинается ещё на земле. Ведь рай связан не с местом, а с состоянием сердца. Чистая любовь к близкому – есть рай для любящего. И чем больше у тебя близких, тем больше и рая, который и есть царство небесное внутри человека. Это царство есть вселение Троицы. Оно есть любовь явленная, по которой живёт земной носитель рая. Именно о нём Христос говорит: «Мир Мой даю вам» и
«Радости вашей никто не отнимет у вас».
О преображении
Протодиакон Андрей Кураев говорил: «Отталкивают от Церкви люди, которые вошли в Церковь и которые в Церкви не изменились».
Одна девушка сказала об этом: «Изменившихся бесконечно мало. Они на вес золота».
Можно очень много и долго говорить и приводить разные примеры. Но, несомненно, проблема, поднятая протодиаконом, существует и своё недоброе дело делает... Впрочем, с другой стороны, я видел именно в Церкви людей, которые несли в себе воплощённую Божественную любовь. Сергей Аверинцев как-то сказал, что наше положение подобно положению дел в стране, где в течение семидесяти лет за приближение к водоёму полагалась смертная казнь. А потом там внезапно объявили соревнования по плаванию...
Наша Церковь в большинстве своём состоит из новоначальных христиан. Эта новоначальность проявляется прежде всего в нежелании и неумении жить для других, другими, а потому – и жить Богом и в Боге. Ведь наше пребывание в Боге зависит только от любви к людям. Так рассуждали апостолы и святые отцы. Из всего множества прихожан существенная часть пришла в Церковь, чтобы решить личные проблемы. Им не нужен другой. Они не заинтересованы в том, чтобы стать единосущными со множеством людей. А ведь христианство – это быть с людьми столь же близко, сколь близки Лица Троицы между собой. Впрочем, тот человек, который приближается к Богу, восстанавливает в себе самом утраченную в грехопадении связь человека с человеком. Потому с таким Божьим человеком всегда тепло – он разливает лучи благодатной жизни вокруг себя. Потому Христос и называет единственным признаком Своих учеников: «Если будете иметь любовь между собою»...
В конечном итоге имеет значение только, поступил ли ты человечно с теми, кто этого от тебя ожидал...
Не каждый ходящий в храм живёт Христом, но каждый живущий Христом есть маленькое солнышко для других. О прочих же, не живущих, митрополит Вениамин Федченков справедливо заметил, что ещё неизвестно, как сложится их жизнь в дальнейшем. Ведь Господь постоянно зовёт их к преображению, даже если они этого сейчас не хотят…
