СЕРГЕЙ ХУДИЕВ
Трагический конфликт, который мы сейчас продолжаем переживать, порождает глубокий, трудно исцелимый разлом, проходящий не только между странами — но между старыми друзьями, членами семей, и, что особенно прискорбно, между членами Церкви.
Некоторые священники отказываются поминать Патриарха Московского Кирилла — в знак резкого протеста против выраженной им позиции. Канонически такое поведение совершенно необоснованно — политическая позиция, как бы она вас ни огорчала, не является ни ересью, ни расколом — но людям трудно устоять перед лицом той бури, которую все мы переживаем.
Тем не менее, устоять надо.
В эти трагические дни в интернете достаточно людей, указывающих нам, в чем состоит наш нравственный долг — по их словам, прежде всего, в том, чтобы горячо поддержать одну воюющую сторону и яростно проклясть другую.
Любой политический (а, в гораздо большей степени, военный) конфликт создает огромное психологическое напряжение, которое деформирует восприятие его участников. Неправды, грехи и преступления противника подчеркиваются, а иногда домысливаются и просто изобретаются; в то время как грехи и преступления своих игнорируются, объявляются клеветой или как-то оправдываются.
Страстная приверженность своей стороне конфликта, как это быстро становится заметным, подрывает в человеке способность к здравому суждению. Все происходящее, все слова или поступки людей оцениваются только и исключительно с точки зрения верности «своим»; что-то меньшее, чем безоговорочная поддержка одной стороны и безусловная ненависть к другой, вызывает острое негодование.
С точки зрения ожесточенных приверженцев той или иной стороны, единственная миссия Церкви состоит в оказании поддержки военным усилиям соответствующего государства — как если бы Христос создал Свою Церковь именно за этим.
Между тем, в Писании мы находим нечто иное.
Святой Апостол Павел не созывал людей на митинги против агрессивной внешней и репрессивной внутренней политики кесаря; с другой стороны, его трудно представить певцом во стане кесаревых (или чьих бы то ни было еще) воинов. Он видел свою миссию в другом — в спасении душ и в созидании Церкви Божией.
В нынешней ситуации наша миссия, как христиан, остается созидательной — она в том, чтобы сохранить от распада то, что возможно — на уровне человеческих душ и человеческих отношений.
Интернет и СМИ приносят нам скорбные картины разрушений, горящих зданий, поврежденных церквей. Но есть и другие разрушения — и, наверное, более глубокие и пагубные — в человеческих душах.
Один мой друг, живущий на Украине, верно охарактеризовал вооруженный конфликт как «психическую эпидемию». Можно даже добавить — духовно-психическую. Интернет сделал людей отрытыми для информационного и психологического воздействия cо всех сторон — и это воздействие является крайне разрушительным для духовного, да и просто психического здоровья.
То, что в православном восприятии является несомненным и душепагубным грехом — ненависть, активное желание зла другим людям, мстительность и злорадство — распространяется в общественном сознании как добродетели, как правильная, уместная и даже обязательная реакция на ситуацию.
Ненавидеть, проклинать и желать лютой смерти вменяется в священную нравственную обязанность; уклонение от этого считается чем-то подлым и трусливым. СМИ и социальные сети заполняются яростной военной пропагандой противостоящих сторон, которая намеренно расчитана на то, чтобы возбудить в людях самые темные и разрушительные порывы. Обещания бедствий и попытки заставить людей паниковать и метаться, чтобы нанести как можно больший ущерб экономике своей стороны, добавляют в атмосферу яда.
Более того, интернет создает ситуацию, когда представители противостоящих сил — как и мирные обыватели на обеих сторонах конфликта — могут напрямую обмениваться мнениями в социальных сетях. Это открывает мрачную картину ожесточения и расчеловечивания, которое охватывает не только сражающихся — это было бы понятно — но и обывателей в глубоком тылу.
Страдания невинных гражданских лиц, особенно детей, используются для того, чтобы возгревать мстительность и ненависть — и, таким образом, умножать страдания тех самых невинных людей, от имени которых это, теоретически, делается. Возникает мощный психологический — и духовный — водоворот, который затягивает в себя и людей, до того вполне нравственных и здравомыслящих.
Другая политическая позиция воспринимается как признак человека, сознательно предавшегося крайнему злу, политическое смешивается с нравственным, и нравственное — с религиозным. Это проникает и в Церковь — люди требуют разрыва церковного общения не на основании чьего-то уклонения в ересь или раскол, но по причине резкого неприятия позиции, занятой в политическом конфликте.
И первое, что мы можем сделать как Христиане — это не дать унести себя этому водовороту. Не заражаться и не передавать заражение дальше. Не ненавидеть. Не проклинать. Не требовать ничьей крови. Не злорадствовать ничьей смерти.
Как верующие люди, мы видим мир по-другому. Человек создан Богом для жизни вечной и блаженной — и Бог хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины. Там, где мир сей видит врага, которого надо уничтожить, Бог (и Церковь) видит душу, которую надо спасти.
Человеческая душа бесконечно ценнее чего бы то ни было еще. Как говорит Спаситель, «Ибо какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?» (Мар.8:36)
В этом мире нет ничего, ради чего стоило бы погубить свою душу. Нет ничего, ради чего стоило бы предаваться ненависти, мстительности или злорадству. Все могущественные державы и военные союзы этого мира обладают лишь временным, преходящим существованием — а люди вечны. Физическая смерть, как мы хорошо знаем, не полагает конец нашему личному бытию, она просто выводит нас из этого пораженного грехом мира в наш подлинный дом. И в этом небесном доме мы либо будем братьями, либо все мы будем в общении с Богом и друг с другом — либо нас там не будет.
Когда мы явимся перед лицо истинного Света, мы все заплачем о нашем прошлом ослеплении - и все будем нуждаться в том, чтобы нам его простили. И мы можем начать искать этого прощения прямо сейчас — прощая тех, кого мы сами полагаем находящимися в ослеплении.
Святой Апостол Павел говорит о том, что вверенное нам послание — это послание примирения:
«Потому что Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям преступлений их, и дал нам слово примирения» (2 Кор.5:19)
Это послание особенно трудно провозглашать, когда со всех сторон от вас требуют присоединиться к тому или иному полухору ненависти и проклятий. Но мы знаем, что вся эта буря является временной — причем временной даже в контексте этого мира. А вверенное нам послание является вечным. Как вечной является Церковь Божия — к которой мы принадлежим не ради временных политических симпатий или антипатий, но ради вечной истины Божией.
