Беседа с Николаем Моисеевым – руководителем Фонда защиты детей, материнства и детства им. святителя Николая Чудотворца
Николаю Моисееву всего 41 год. Но он уже спас около ста человеческих жизней. А может быть, и больше. Он родился в Грозном, сейчас живет и работает в Светлограде Ставропольского края. Под его руководством уже открыты два кабинета доабортного консультирования при женских консультациях. Эти кабинеты еще называют Медико-социальными центрами для беременных женщин, оказавшихся в трудной ситуации, и членов их семей. Его примеру последовали волонтеры по всей России. Они устанавливают информационные стенды, пытаются отговорить будущих мам от аборта…
Причаститься перед абортом?
– Ребенок в утробе – это такой же человек, как и мы. И он испытывает страх и боль. По кадрам, широко распространенным в интернете, видно, как дитя старается увернуться от инструментов абортмахера, оно даже в ужасе пытается издавать звуки. Николай Владимирович, вы давно ведете противоабортную работу, встречались и переписывались в соцсетях со множеством людей, в том числе и с женщинами, решившимися на аборт или сделавшими его. По вашему опыту, они осознают, чувствуют, что в их утробе живой человек, который всё понимает?
– Живой человек в утробе или бездушный «плод», эмбрион? Сколько людей, столько и мнений. Это видно по комментариям в соцсетях на страницах об абортах. В большинстве случаев у нас аборт рассматривают как один из методов контрацепции. Распространено мнение, что до определенного срока это бездушный плод, и поэтому женщина хочет побыстрее сделать аборт, пока еще этот, по ее мнению, неребенок не чувствует боли.
– Выходит, что большинство всё же не воспринимает дитя в утробе как живого человека… Как еще мотивируют женщины свое желание избавиться от ребенка?
– Вы удивитесь, но можно услышать и такое: «Да, есть заповедь “Не убий”. Но мы все грешные. Я надеюсь, что Бог простит. Он же всех прощает». Однажды женщина, сделавшая аборт, сказала мне: «Мужчина, от которого я забеременела, был такой-сякой плохой. Хорошо, что я сделала аборт, иначе ребенок родился бы дебилом, таким же, как он». Спрашиваю: «А как же совесть?» – «Бог простил». – «Почему вы так думаете?» – «Есть исповедь, причастие. Я ходила на исповедь, причастилась». Понимаете, она не сожалеет о том, что убила ребенка! Нет покаяния!
– Отношение к исповеди и причастию как к такой рядовой «гигиенической» процедуре?
– Да. «Слава Тебе, Господи, Ты милосерден, Ты нас всех прощаешь». Люди, работающие в храмах, рассказывают: приходит женщина в церковь, спрашивает: «Где свечку за упокой поставить?» – «У вас кто-то умер?» – «Да нет, я аборт сделала. Сказали: свечку поставь». И некоторые врачи советуют: «Причаститесь обязательно перед абортом, чтобы всё хорошо прошло».
– Неужели?!
Самых диких заблуждений вокруг абортов множество. И таких “тараканов” надо убирать
– Да, представьте себе. Как видите, самых диких заблуждений вокруг абортов множество. И таких «тараканов» надо убирать. Мы проводим беседы, излагаем позицию Русской Православной Церкви. Говорим, что аборт является таким же убийством, как и убийство любого человека, разница только в том, что, когда убьют на улице кого-то из близких, кого мы знаем и любим, знаем, как он выглядит, нам его жалко; а этого человечка маленького никто не видел – его и не жалко как будто бы. В абортариях ведь убивают дитя так, что мама не видит его трупа. Пришла, глаза закрыла, наркоз дали, проснулась, пошла. Всё.
– Перед абортом женщине полагается «неделя тишины» на раздумье.
– Полагается. Но эта «неделя тишины» малоэффективна в нашей стране.
– Почему вы так думаете?
– Я сделал такой вывод, исходя из разговоров с людьми, которые работают с беременными женщинами или на «телефоне доверия». Они утверждают, что психология у женщин такая: надо быстрей пройти эту процедуру.
Врачебная тайна касается болезни, а беременность не болезнь. Надо поправки в соответствующий закон вносить
А гинекология – это закрытая область. Мы ведь не знаем, что именно говорит тот или иной врач забеременевшей женщине. А если вести видеонаблюдение или аудиозаписи приема, станут говорить, что это нарушение законодательства, посягательство на врачебную тайну. Но врачебная тайна касается болезни, а беременность не является болезнью. Надо поправки в соответствующий закон вносить или полностью его менять.
А мне однажды подбросили видеозапись – скорее всего, это была оперативная съемка, – как заведующая женской консультацией вымогает деньги – за аборты и минуя кассу.
– А в чем интерес врача в данном случае?
– Интерес может быть такой: отсутствие записи об аборте в медицинской карте. Некоторые женщины хотят сохранить свою репутацию, чтобы выйти замуж без «черных пятен», или по иным причинам не хотят, чтобы были какие-то сведения об их абортах. Платят деньги за это.
Хотя сейчас получило распространение медикаментозное прерывание беременности. Даже сами гинекологи порой сетуют, что абортов стали делать меньше. На самом деле не стали делать меньше, а просто перестали делать это хирургическим путем, считая, что таблетки – это безопасное и более щадящее средство. Приходишь в частную клинику, тебе дают таблетку под наблюдением врача, через какое-то время еще одну – и у тебя происходит выкидыш.
– Ничего себе безопасное!
– Это сейчас позиционируется как новая технология, хотя ничего нового тут нет. И раньше знахарки давали женщинам разные зелья, которые провоцировали выкидыши.
Вот вы спрашивали, осознают ли женщины, что они убивают ребенка. Знаете, однажды я оказался в большой компании. Было застолье. Случайно выяснилось, что многие из присутствовавших женщин делали аборты. Так они – прямо за столом – стали хвастаться, кто какой сон видел под наркозом во время аборта…
– Пир во время чумы…
– Да-да. Слышал и такое: как подруги «обмывали» медикаментозный аборт, а по сути выкидыш, шампанское пили… Как же! Так всё просто теперь!
А чтобы прервать беременность, на что только не идут, даже теперь. И спицами пытаются проткнуть. Многие врачи говорят, что если мы сейчас запретим аборты, то женщины начнут сами себя ковырять абы чем и это приведет к росту материнской смертности. Они и сейчас с подобным сталкиваются, я не раз слышал об этом на конференциях, в которых участвовал.
– А насколько женщины, приходящие делать аборт, знают о негативных последствиях этой процедуры для их здоровья? Думают ли они вообще о своем здоровье, если даже к спицам прибегают? Думают ли о том, что в будущем многие из них не смогут иметь детей?
– Конечно, о своем здоровье каждый человек печется, хотя в молодости об этом не слишком задумывается. Но в комментариях и покаянных письмах женщины пишут: делая в молодости аборты, они в основном переживали о том, что это вредно для здоровья, а не о том, что это убийство ребенка. Но что гинекологи сейчас говорят женщине? «Мы проколем такими-то антибиотиками. Всё пройдет нормально, ни каких последствий для здоровья не будет. Это всё равно как к зубному сходить!» Есть даже видеоролики о том, как хорошо врачи умеют делатьаборты, что всё проходит без последствий.
Методы воздействия
– Что же можно противопоставить этому безумию? Как с ним бороться? Отговаривать? Раздавать листовки?
– И отговаривать, и раздавать листовки, и вешать стенды… Нельзя сидеть сложа руки.
Но если речь о листовках и плакатах, то они должны быть с картинкой, которая бросается в глаза, бьет. Потому что слова читать не будут. Мы сейчас и развешиваем в женских консультациях такие стенды: картинка и крупными буквами слова: «Мама, сохрани мне жизнь!», «Аборт – это убийство». Хочешь – не хочешь, а краем глаза их зацепишь. А для тех, кто сидит в очереди и хочет чем-то занять свое время, – красочные буклетики о внутриутробном развитии человека. Они вставлены в такие пластиковые кармашки. Человек подошел, взял почитать или домой забрал…
А психолог, работающая в кабинете помощи женщинам, который недавно мы открыли в одной из станиц Краснодарского края, рассказывала, что отговорить женщину от аборта помог фильм, который демонстрировался по монитору, висящему в коридоре. Женщина пока ждала приема, смотрела этот фильм – он заставил ее задуматься о том, что такое на самом деле аборт, и когда она зашла в кабинет к психологу, то была уже расположена к тому, чтобы не убивать своего ребенка.
– Замечательный пример! А какие еще у вас «методы воздействия»?
Врачи стараются не думать, что аборт – это убийство, напомнить им об этом – как на больную мозоль наступить
– Был такой случай. В одной клинике нам очень мало места выделили под стенд. Когда заведующая консультацией узнала о нашем стенде, она постаралась нас опередить: практически все стены завесила плакатами о контрацепции – о том, какую лучше выбрать, как правильно прерывать половой акт, чтобы не забеременеть, и т.д. Мы пришли – а вешать-то стенд и некуда! И тогда мы сделали небольшой стендик таким: в середине была ключевая фигура – Христос, плачущий об абортах, а рядом слова: «Избавившись от зачатого, не избавишься от убитого». Повесили. Были впечатлены и шокированы прежде всего сами гинекологи. Ведь они стараются не думать, что аборт – это убийство, напомнить им об этом – как на больную мозоль наступить.
Вообще интересно наблюдать, как реагируют люди на наши стенды. Если это материалы о внутриутробном развитии ребенка, то они очень привлекают беременных. Женщины подходят, говорят наперебой: «О, у меня вот такой! А у меня – такой». Позитивного характера стенды привлекают.
Есть у нас стенд со стихотворением. Начинается оптимистично, заканчивается так, что никто равнодушным не отойдет. Без слез не дочитают до конца. При этом мы специально подобрали картинку, на которой изображены улыбающийся ребенок и его мама. Люди думают, что это про что-то хорошее, читают… и плачут. Такие вот приемы иногда. Это хороший «рекламный трюк». Мы и еще ряд подобных демотиваторов разработали.
– Для женских консультаций и клиник?
– Не только. Работу надо вести и вне женских консультаций. Нужно и студентам, молодежи лекции организовывать на эту тему. В моей практике был такой случай. Я проводил лекцию в вузе, показывал фото, видео… Оказалось, что в аудитории были две беременные девушки, подумывающие об абортах. После лекции они были в шоке, потом еще обсуждали увиденное с приятельницами. Передумали делать аборт, решили рожать. И другие тоже потом уже и не мыслили ни о каких абортах.
– Выходит, что люди в принципе готовы воспринимать информацию, неудобную для них. Готовы изменить решение и не идти на аборт…
– Да. Но лучше вести эту работу, когда материнство еще не наступило, чтобы отношение к родительству было ответственное. И с парнями тоже работать.
– Но считается, что ответственное родительство – это воспитание ребенка в материальном достатке, и женщины идут на аборт, чтобы «не плодить нищету».
На первом месте среди причин абортов отнюдь не страх бедности, а психологическая неготовность к материнству!
– Протоиерей Максим Обухов из центра «За жизнь», один из начинателей антиабортного движения в России, изучал причины, по которым женщины идут на аборт, подготовил статью об этом. Так вот, на первом месте среди причин отнюдь не страх бедности, а психологическая неготовность стать матерью и давление родственников. Психологическая неготовность к материнству! Материальные трудности где-то на десятом месте. Кстати, на наших стендах есть слова: «Нужна помощь? Звоните» – и телефон указан. За всё время позвонили пару раз, и то многодетные, попросили бэушных вещей для детей.
– Вы им помогли?
– У нас нет своих ресурсов, но у нас есть контакты. Есть уже такая поговорка: «Контакты спасут мир». (Улыбается.) Нам доверяют.
– Помогают, надо думать, частные лица или организации. А государство? А общество в целом? Что нужно еще сделать, чтобы хотя бы снизить число абортов?
– Самое главное – чтобы не было сопротивления просветительским программам. И давайте соблюдать нормы. Если показываете фильмы, то они должны попадать под категорию 18+, 12+.
Но сложности наши можно выразить словами «Жатвы много, а делателей мало». Наша существенная проблема – недостаток людей, которые занимались бы, например, лекциями. Наша организация направила письмо в Министерство образования Ставропольского края с предложением ввести в школах предмет «Нравственные основы семейной жизни». Этот курс был введен в нескольких регионах по инициативе Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства, с которой мы сотрудничаем и от которой получили необходимые разработки. Но вот вопрос: дадут нам официальное разрешение на этот курс, а кто его будет преподавать, кто будет этим заниматься?
Мы считаем: необходима Федеральная программа борьбы с абортами
Другая проблема – финансирование. Выиграть какой-нибудь грант очень сложно. Причем сейчас легче выиграть грант на проведение новогодних елок, а вот на что-то серьезное –проблема. Поэтому мы считаем: необходима Федеральная программа борьбы с абортами, чтобы финансирование шло со стороны государства. Так надо работать.
«После молебна дело завертелось»
Николай Моисеев– Николай Владимирович, а почему вы решили бороться с абортами?
– Однажды я увидел фотографии убитых младенцев. Меня шокировал их вид. Раньше думал, как многие: «Ну, аборт, сделала – и забыла…» Но то, что я увидел, было ужасно! И это меня задело.
У меня и раньше, когда я пришел к вере, было желание что-то делать, чтобы противодействовать абортам, но оно как-то быстро погасло. Разве что когда ко мне приходили друзья занять денег на аборт, я их всячески отговаривал…
– Удалось отговорить?
– Да. Сейчас уже выросли те дети, им лет по 15. Так что какие-то предпосылки к тому, чтобы заняться такой работой, были.
– С чего вы начали?
– Я стал распространять фотографии в социальных сетях. Работал вирусно. Изучил инструменты сайтов, соцсетей. Создал такие «аудитории», что люди волей-неволей посещали мои страницы. Ужасались, шокировались, писали мне гневные письма. Но приходили и письма от женщин, которые передумали делать аборт, увидев эти фото. Посещаемость была очень высокая. Бывало так, что ко мне в аккаунт до 45 тысяч человек в сутки заходило. Я подсчитал как-то, что года за полтора активной деятельности в соцсетях удалось охватить, наверное, несколько миллионов человек. Сейчас появилась целая команда единомышленников, они эту работу продолжают. В «Одноклассниках» создана самая большая антиабортная группа – около 60 тысяч человек. Есть группа и на «Фейсбуке», и во «ВКонтакте». Мы не ждем, когда люди придут в антиабортную группу, а тему выносим на общее обозрение.
Социальные сети очень помогают нашей работе. В этом году мы стали сотрудничать с группой, созданной Сергеем Чесноковым, – «Фестиваль “За жизнь”, в ней порядка 12 тысяч человек. И когда через них мы опубликовали информацию о стендах в женских консультациях и предложили желающим этим заниматься подключиться к нашей работе, откликнулось человек 200. И социальные сети помогают собирать пожертвования на эти стенды.
– Вы помните место, где установили первый стенд, с которого всё началось?
Отслужили молебен прямо там, в абортарии. И после молебна стали складываться обстоятельства, способствовавшие нашей работе
– Конечно! Это было в моем городе – в Светлограде. Я попросил священника нашей церкви сходить со мной в женскую консультацию. У нас был тогда даже не стенд, а плакат, на котором был изображен Христос, плачущий об убитых во время аборта детях. Сверху мы написали: «Нужна помощь? Звоните». Отслужили молебен прямо там, в абортарии. После молебна всё и закрутилось. Стали складываться обстоятельства, способствовавшие нашей работе. Я познакомился с местным депутатом Николаем Новопашиным, он занимался центром для наркозависимых и включил меня в рабочую группу по реализации проекта партии «Единая Россия», в который мы внесли несколько пунктов, направленных на защиту жизни детей и охрану репродуктивного здоровья женщин. Используя ресурс партии «Единая Россия», мы провели в Ставропольском крае несколько мероприятий. Нам не отказывали, потому что мы говорили: вот, есть проект, давайте заниматься его реализацией.
– Развеской стендов работа не ограничилась?
– Конечно. Стенды – хорошо, но этого мало. Мы задумали открыть кабинеты помощи женщинам. Ссылались на рекомендательные методические письма Министерства здравоохранения, разосланные по всей России.
– Наш Минздрав обеспокоился проблемой абортов?
– Была такая инициатива Минздрава в 2011 году. Мы стали воплощать ее в жизнь.
– Это помогает вашей работе?
– Нам теперь нельзя отказать, когда мы приходим с нашими материалами. А если нас не пускают, мы требуем официального отказа и пишем жалобы…
– По идее, в каждой клинике должен быть кабинет помощи женщине, думающей об аборте.
– Да. Но на практике таких кабинетов единицы. И они работают там, где православные проявляют какую-то активность. Если этого нет, то кабинеты будут только на бумаге. А если и организованы, то формально, а работы никакой фактически не ведут. Я с этим сталкивался в моем городе. Однажды задал главврачу вопрос: «У вас есть документ, соглашение. Как-то работа ведется?» В ответ – молчание. Плечами только пожал. Нет ничего! Иду к психологу, она говорит: «Да, действительно, у нас есть Центр социального обслуживания. Еще несколько лет назад было заключено такое соглашение. Но ко мне ни одного человека не было направлено».
Позвони мне, позвони
– Николай Владимирович, сколько жизней вам удалось спасти? Есть ли статистика, хотя бы приблизительная?
– У меня есть статистика по нашему Медико-социальному центру. Он начал функционировать полтора года назад, на праздник святителя Николая Чудотворца. Мы его оборудовали вблизи женской консультации. Бились за это место, потому что поначалу нас отправляли в другое, куда бы никто просто не дошел. Со слов работающего в этом кабинете-центре психолога, 50 детей уже спасено: женщины встали на учет по беременности. А уж сколько доносит, это как Бог даст.
– Вы открыли два таких кабинета-центра?
– Второй открыли в ноябре месяце. Он только два месяца работает.
– Тоже в Светлогорске?
– Нет, в Краснодарском крае, в станице Брюховецкая. Там нашелся один активный православный христианин, который взялся за это дело и довел его до конца. Кстати, мы нашли его через социальную сеть «Одноклассники». Создали группу «Установка стендов “Стоп-аборт”», человек увидел нас, подключился к нам, потом стенды повесил, потом повесил на улице баннеры 3х6 «Мама, не убивай меня», «Мама, не делай аборт». У него свои рекламные места, и он нам предоставил их для того, чтобы там наши стенды вешать.
– Делились ли с вами мамы историями, скажем так, своего пробуждения – о том, как они хотели сделать аборт, но одумались? И если да, то не могли бы вы рассказать о них?
– Недавно был такой случай. Я его воспринимаю как чудо. Мне позвонили две девушки из Москвы, наши единомышленники. Они, кстати, очень интересно работают. У них реклама: «Незапланированная беременность? Звоните нам». Женщина думает, что ей подскажут, как правильно сделать аборт, где дешевле и т.д. Звонит – и получает информацию совсем иного рода. Так вот эти девушки просили переговорить с одной женщиной, которая им позвонила. Она рассказала, что ей плохо живется, парень ее бросил, у нее уже было два аборта; при условии, что ей окажут финансовую помощь, она, может быть, передумает делать третий и родит, но… потом бросила трубку.
И вот я задумался: как поступить? Сделал публикацию в «Фейсбуке», попросил кого-то из женщин позвонить этой несчастной – женщине ведь проще говорить с женщиной, чем с мужчиной… Создал такую публикацию и в «Одноклассниках». Смотрю: зашла ко мне на страницу некая N, Славянск-на-Кубани. А мне сказали, что та женщина из этого города. Написал ей: «Здравствуйте, Ваш номер телефона такой-то?» – Отвечает: «Кто Вы? Что Вам от меня нужно?» Она испугалась. Да и как не испугаться, когда какой-то неизвестный мужчина называет тебе твой номер телефона… Потом выяснилось, что это действительно та самая. Я рассказал ей о нашей организации, о том, какую мы оказываем помощь. Рассказал, что есть в Москве женщина, занимается пошивом женской одежды, может взять шефство над двумя-тремя беременными. Одну уже оформили, нужна еще одна. Дал время подумать, так ли уж нужно ей делать аборт. Информацию передал своим коллегам в группе поддержки – там человек 40. Попросил пообщаться с ней, выяснить, что и как. В результате удалось убедить ее сохранить беременность. Я не знаю, чудо это или нет. Наверное, все-таки чудо.
Я о ней думаю, она заходит ко мне на страницу. И ее надо дальше поддерживать…
– В том числе и материально?
– В том числе и материально. А я иногда чувствую себя как один в поле воин. Даже в Церкви не все поддерживают. Придешь попросить денег и слышишь: «Нет-нет. Этому не дадим». Такое бывает. Но для этой женщины нам уже удалось найти спонсора, который готов детские вещи присылать. Я передам контакты, чтобы люди уже сами, без посредников, общались. Опыт показывает, что так лучше. Да и всем заниматься нельзя, времени не хватает.
– Какая помощь вам нужна? Может быть, читатели портала «Православие.Ru» захотят стать вашими волонтерами…
– Нужна помощь в размещении информации о том, что есть такая организация. Нужна помощь в развешивании стендов. Кто проникнется этой идеей, может подключиться к нашей работе. Если кто-то захочет повесить стенды в своем городе, мы можем помочь с договорами, обеспечить правовую сторону – а им нужно
