В современной культуре слово «грех» употребляется все чаще как обозначающее нечто пусть и слегка пока запретное, но привлекательное и притягательное. Где-то рекламируют «грехи со скидкой», в прокат выходит фильм «Город греха», ювелиры создают коллекцию кулонов «семь смертных грехов», и т.д. Таким уже почти обыденным словоупотреблением постепенно создается впечатление о естественности и приемлемости тех действий и состояний, которые принято считать греховными, а их осуждение выглядит наивным или лицемерным морализаторством.
Между тем, если посмотреть на буквальное значение древнегреческого слова, которое на русский переводится как «грех», то оно уже само по себе говорит об обратном – о неестественности греха. Дело в том, что слово ἡ ἁμαρτία (hamartia) у древних греков буквально значило промах или ошибку. Его также можно переводить и как непопадание в цель, и как изъян или болезнь.
Когда мы переводим ἡ ἁμαρτία в том числе как непопадание в цель, что тут имеется виду? Православие дает на это следующий ответ. Наделенный разумной душой человек сотворен по образу и подобию Божиему, и подлинная цель его (т.е. нашей) жизни состоит в Богопознании и Богообщении, в соединении с Богом. Только так человек может достичь подлинного счастья. Ведь все тварное преходяще в конечном счете, и преходяще именно потому, что оно конечно. Истерзанный душой псалмопевец даже восклицает, как он говорит, «в опрометчивости моей», что «всякий человек ложь» (Пс. 115,2). Ведь любой, самый замечательный человек в конце концов тоже тварное существо, и только Бог стоит непоколебимо.
По-настоящему можно надеяться лишь на Бога. А соединение с Богом и есть избавление от греха. Поэтому, учитывая словарное «гнездо значений» древнегреческого ἡ ἁμαρτία, грех следует понимать как неестественное, извращенное состояние человека. Иоанн Дамаскин говорил, что «грех есть добровольное отступление от того, что согласно с природой, в то, что противоестественно (противоприродно)».
С другой стороны, достижимо ли для человека hic et nunc («здесь и сейчас» – лат.) это блаженнейшее состояние – состояние естественной негреховности? Православие, Отцы Церкви всегда подчеркивали, что крайне опасно мнение о собственной праведности, уверенность в том, что ты уже избавился от греха. Ведь серьезная убежденность в том, что «я – хороший», отменяет необходимость Спасителя. Зачем он тому, кто и так уже хорош, сам по себе? В связи с этим вспоминается история об одном монахе-старце. Когда к нему подошел один брат и сказал, что он находится в непрестанном памятовании Бога, тот ответил: «Это невелико. Велико будет то, когда ты сочтешь себя хуже всякой твари».
Христос в Евангелии оправдал и поставил в пример не кого-нибудь, а очевидных грешников, тех из них, которые действительно осознали, что они грешники и от всего сердца каялись. Кто это были? Покаявшийся бывший мытарь (налоговик или, в наших реалиях, гаишник), бывшая блудница (мы бы сейчас сказали – проститутка), бывший душегуб-разбойник. Поэтому, утверждает Алексей Ильич Осипов, «праведник – тот человек, который живя по совести и заповедям, убеждается в гибельности своего духовного состояния, неспособности лишь своими силами искоренить терзающие душу страсти, и потому необходимости помощи Божией. Праведник, прежде всего, тот, кто видит свои духовные болезни и в смирении и покаянии обращается к последней надежде – Богу. Как в обычной жизни погибающий кричит: “Спасите”, так и в духовной – только осознавший себя неизлечимо больным и бессильным взывает от всей души: “Господи, помилуй”! То есть праведник – тот, кто жаждет Спасителя для избавления от своих духовных недугов (зависти, гнева, властолюбия, высокоумия, сребролюбия …), а не от внешних бед и скорбей».
Фото Ivan Malkin/www.flickr.com/
