Если бы у деревьев были органы речи – легкие, язык, губы, умение говорить, – какие первые слова сказало бы дерево? Его не носили во чреве и не кормили грудью. Тепла материнских рук и звуков материнского голоса дерево не знает. Слово «мама», как у многих людей, говорящим деревом не было бы произнесено первым. Так что бы оно сказало? Оно сказало бы: «Слава Тебе, Сотворившему всё! Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе».
Оно и сейчас, дерево, – не имея ни языка, ни губ, но имея лишь ветви и листья – шумит ежедневно и ежечасно: «Слава Тебе, Сотворившему всё! Слава Тебе, Боже наш, слава Тебе». Ветер дереву помогает. Как человек произносит членораздельные звуки при помощи выдыхаемого воздуха, так и деревья молятся с помощью ветра, движущего листья и перебирающего ветви. Вот почему хорошо молиться в лесу – там ты молишься не один. Вместе с тобой молится всё, что дышит, молится «всякое дыхание». А деревья именно дышат, больше всех дышат. Они – легкие планеты. Они дышат и по-своему молятся. Но если не молится человек, созданный, чтобы молиться, то дерево удивляется. Оно, качая ветвями, шепчет: «Мне бы твои уста, мне бы твой ум и язык. Я бы тогда молилось по-твоему, по-человечески». Так, еще прежде Страшного Суда, человека, который не славит Бога, шелестом ветвей своих ежедневно укоряют деревья.
Если бы был язык у камней, что бы сказали камни? «Слава Богу, создавшему всё!» – сказали бы камни. И даже если бы нужно было им растрескаться, чтобы это сказать, камни пошли бы на жертву ради осмысленных звуков. «Нас кладут иудеи на могилы вместо цветов; из нас можно строить жилища и храмы. Одним из нас, метко пущенным из пращи, Давид однажды поразил Голиафа. Благодарим Тебя, Боже, за всю ту честь, которой Ты нас почтил», – еще сказали бы они. Человек может быть камнем, а камень может заменить человека. Об этом говорит Писание. «Не думайте говорить в себе: “отец у нас Авраам”, ибо говорю вам, что Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму» (Мф. 3: 9). Так обращался Предтеча к лукавым людям, приходившим послушать покаянную проповедь. И когда в день входа в Иерусалим Христос приблизился к подножию горы Елеонской, множество учеников стало славить Его в выражениях, подобающих одному только Мессии. Фарисеи тогда сказали Христу, чтобы повелел ученикам замолчать. А Он ответил: «Сказываю вам, что если они умолкнут, то камни возопиют» (Лк. 19: 40). Так камень способен заменить собою человека с замершими на молитву устами и отвердевшим сердцем. Камни знают об этом и ждут: не дастся ли им уже благодать членораздельно прославить Бога? Еще сегодня мы ногами отбрасываем их с дороги, но завтра, если мы совсем перестанем молиться, камень скажет: «Не тронь меня. Ты забыл Творца и не славишь Его. Достоинство твое отошло ко мне».
Птица села на подоконник у меня за окном и вертит быстрой своей головкой, как будто зовет обратить на себя внимание. Что бы сказала она, когда бы умела изъясняться по-нашему? «Я одна из певчих лесного хора. Каждое утро мы с сестрицами встречаем восход солнца совместной молитвой. Мы с сестрицами поем Тому, Кто создал солнце. Поем без регента и без нот. Но так весело-весело поем. Пусть наши птичьи мозги понимают немного, но это они понимают. Бога нужно прославить пением. Пением. Пением нужно прославить Бога. А ты? А ты почему не молишься? Почему? Почему ты не молишься? Почему?» Так она вертит головкой туда и сюда, то одним, то другим черным глазком косясь на меня через окно. И камни на улице, и деревья ближайшего сквера согласны с ее словами. Потом она улетает, а слова ее не оставляют меня. И ночью, подходя к окну, я слышу, как звезды шепчут: «Мы – лампады. Это наше небесное послушание. Мы мерцаем в ответ на ночные молитвы».
То, что нам кажется мертвым, живет. Сами себе мы кажемся живыми, но об этом можно поспорить. «Человек создал меня, – говорит мне стул, – и я с радостью служу человеку. Так же делают стол, и чашка, и ваза. Но ты, человек, не служишь Тому, Кто создал тебя, и нам всем за тебя стыдно». Среди стыдящихся стульев, говорящих камней и молящихся деревьев живет человек. Иногда он подлинно мертв, хотя бреется перед зеркалом, напевая шлягер, зашнуровывает ботинки и слушает по радио новости. И он не считает камни живыми до тех пор, пока не вынужден будет к ним обратиться, как к людям. То есть пока не закричит человек «горам и камням: падите на нас и сокройте нас от лица Сидящего на престоле и от гнева Агнца; Ибо пришел великий день гнева Его, и кто может устоять?» (Откр. 6: 16–17).
Крику этому суждено раздаться, как говорит Откровение, после снятия шестой печати.
Протоиерей Андрей Ткачев
pravoslavie.ru
