Конец света и кризис в придачу…

— Хотелось бы начать, наверное, с глобальных слухов, которые нас периодически настигают, таких как «будет мировая война», «будет конец света», или чуть менее глобальных — «будет небывалый кризис», например. Как к таким пугающим вещам относиться верующему человеку?

— Я думаю, что человек должен просто внимательно относиться к тому, что происходит в его собственной жизни, в жизни страны, в которой он живет, и мира в целом. И в доступной ему мере анализировать происходящее, а также обращаться к анализу тех людей, которых можно обоснованно считать компетентными. Нужно задаваться вопросом: какую реальную почву имеет под собой то, что мы где-то слышим? Как говорит Господь: вечером вы говорите: будет вёдро, потому что небо красно; и поутру: сегодня ненастье, потому что небо багрово (Мф. 16, 2–3). Думаю, что надо руководствоваться примерно такими вещами, которые нашему постижению открыты. Допустим, я вижу, что холодает, что падают на землю снежинки, и я понимаю, что, наверное, мне нужно более тепло одеться, включить в квартире отопление. А если мне кто-то говорит о том, что похолодает, но я не вижу никаких признаков этого, то к таким словам я имею право относиться двояко: предположить, что, возможно, так оно и будет, но в то же время, поскольку нет оснований полагать, что это действительно так будет, оставить этот вопрос себе на рассмотрение.

То же самое — и со слухами, которые касаются каких-то общественных потрясений, войн, катаклизмов и конца бытия этого видимого мира,— все это когда-либо будет; безусловно, готовиться к этому внутренне так или иначе надо. Но поддаваться той панике, тому ажиотажу, который оказывается сопряжен с подобного рода вещами, ни в коем случае не стоит.

Не пытаться оправдываться

— Хорошо. А если слух касается человека лично, если о нем пущена сплетня в какой-то среде? Как вести себя в случае, если мы узнали, что о нас какая-то информация распространяется?

— На чужой роток, безусловно, не накинешь платок, особенно когда этих ртов много и особенно когда идет речь о людях, которые произносят какие-то слова, высказывают какие-то утверждения, совершенно не задаваясь вопросом о том, как они будут потом отвечать перед Богом за то, что они говорили — не испытав, не узнав, правда ли это, правда частично или совсем не правда. Если о нас идет какая-то молва, мы должны понимать, что отрегулировать этот процесс не можем никак. О нас что-то говорят — и нам предстоит претерпевать последствия этого.

Мне кажется, не надо относиться трагически к тому, что чье-то мнение о нас изменится к худшему. Есть люди, которые нас знают, имеют опыт непосредственного с нами общения, и если кто-то из них решает судить о нас не по этому общению и нашим поступкам, а по тому, что где-то услышал, то, наверное, не стоит сожалеть о том, что человек изменил о нас свое мнение и наши с ним отношения разрушатся. Действительно, лучше пусть они разрушатся на этой стадии, а не позднее, в момент какого-то более серьезного испытания.

— В такие моменты, особенно если человек нам очень дорог, нередко хочется поговорить, объясниться. Этого нельзя делать?

— Если такая возможность есть, то, наверное, не стоит ею пренебрегать. Но если человек нас не понял или не захотел слушать и предпочел опять-таки поверить слуху, то, значит, так тому и быть.

В подобных ситуациях нам, как и всегда, нужно в первую очередь обращаться к Евангелию. А там мы видим Того, Кто был постоянно объектом каких-то слухов, клеветы и прямых обвинений,— это Сам Господь. Чего только о Нем не говорили! Самое распространенное — что Этот Человек ест с мытарями и грешниками, то есть подразумевалось, что Он Сам такой же, что Он с ними заодно и у них одна область интересов. И что же, Господь оправдывался? Господь об этом как-то переживал? Нет. Кто видел в Нем Того, Кем Он был, тот видел, а кто не хотел видеть, тот следовал за распространителями подобных слухов.

В жизни многих святых мы тоже можем видеть примеры того, как они становились жертвами слухов, а подчас и клеветы. Например, жизнь святителя Нектария Эгинского вся прошла под постоянным прессом ложных обвинений. Как известно, он был в свое время по навету низведен с епископской кафедры и всю оставшуюся жизнь пребывал в таком бесправном положении. Фактически он уже отошел ко Господу, уже был канонизирован, прославлялся как святой, но еще не был реабилитирован — церковный документ о его реабилитации вышел совсем недавно. Но в конечном итоге для него, как и для других святых, это служило только лишь к духовному усовершению.

Промолчать или разобраться?

— Как быть, если нам рассказали нечто о чьих-то поступках и нас это встревожило, взволновало?

— Здесь можно вспомнить случай из жизни преподобного Пимена Великого. К нему пришел какой-то брат и стал говорить: а вот в таком-то монастыре происходят такие вещи. Преподобный сказал: «Я не знаю, так это или не так». «Но мне об этом сказал верный человек»,— заметил брат. «Был бы верный, не сказал бы»,— ответил преподобный Пимен.

Мы не всегда можем отреагировать так же, потому что, в отличие от преподобного Пимена, живем не в отшельничестве, а более тесно соприкасаемся с миром, с людьми. Здесь стоит рассуждать так. Если сказанное не имеет непосредственного отношения к нашей жизни, это нужно просто от себя отодвинуть. Ни от нас это не зависит, ни мы от этого не зависим.

Если же это что-то, что нашей жизни касается, мы должны постараться разобраться. Бывает, например, что есть два человека, с обоими мы общаемся, к обоим хорошо относимся — и вот от кого-то узнаём, что один из них по отношению к другому поступил непорядочно, возможно даже подло. Можем ли мы это проигнорировать? Я считаю, что нет, по многим причинам. Если такие действия на самом деле имели место, тот человек, который пострадал, будет испытывать боль оттого, что мы как ни в чем не бывало общаемся с его обидчиком. Если же сказанное нам является неправдой, значит одного из наших знакомых оклеветали, и важно, чтобы мы это понимали и оказали бы ему поддержку.

Как правило, в любой подобной ситуации замешано несколько сторон, и общение со всеми этими сторонами выявляет, что же произошло на самом деле. При этом очень важно самому не стать разносчиком слухов. Единственное, когда мы можем сказать: «Я услышал то-то, правда это или нет, не знаю, но тебе говорю»,— это когда человека нужно непосредственно от чего-то предостеречь, и это имеет смысл говорить только между близкими людьми. Но если можно избежать этого разговора, лучше все-таки его избежать — в молчании нам приходится раскаиваться гораздо реже, чем в словах.

Приход — территория сплетен?

— Почему так много слухов возникает в приходской жизни, передается из уст в уста церковными людьми?

— Потому что любая среда — даже необязательно замкнутая, но в которой люди объединены чем-либо — порождает те или иные нездоровые разговоры, и порой это приобретает очень болезненный характер. Мне иногда даже кажется, что можно взять смоделировать какой-то слух о себе самом, запустить ради эксперимента — и через некоторое время появятся люди, которые тебе же самому приведут массу доказательств, что это все в твоей жизни правда. Или, например, периодически появляются слухи о том, что куда-то переводят правящего архиерея,— и все уже «доподлинно» знают, куда его переводят, когда его переводят, кого переводят на его место… Причем нет никаких объективных оснований верить этому. Но очень многие люди оказываются почему-то убеждены, что именно так и есть.

В церковной, приходской среде эту болезнь нужно обязательно изживать. Причем это касается как «плохих», так и «хороших» слухов, а также совершенно нейтральных — мы просто не должны принимать их как что-то, на что можно опираться. И конечно, нужно помнить, что «коллекционирование» слухов — серьезный грех, потому что, распространяя вокруг себя подобного рода информацию, мы находимся в постоянном общении с отцом всякой лжи, то есть с диаволом.

— Как человеку, который к такому греху склонен, от него удержаться?

— Можно, наверное, почаще приводить себе на память известные слова преподобного старца Паисия о «мухах» и «пчелах». Пчелы собирают мед, который приносит людям пользу, здоровье, сладок на вкус. А вот мухи всю свою жизнь копаются в чем-то совершенно не похожем на мед. Почему «мух», в иносказательном смысле, туда тянет? Потому что сплетни — это такое переливание из пустого в порожнее, при котором человек получает иллюзию участия в жизни — он возмущается, радуется, к чему-то призывает других,— но при этом от него не требуется никаких реальных действий. Таких людей жалко, потому что настоящая жизнь гораздо интереснее, многограннее, шире, чем область слухов, и пребывание в этой области — существование совершенно бесплодное.

Газета «Петропавловский листок» № 02, февраль 2016