На протяжении всей жизни нас сопровождают десять синайских заповедей. Они написаны на стенах воскресных школ, в учебниках Закона Божия, их преподают на занятиях по катехизации. И это правильно. Так и должно быть.

Протоиерей Алексий Иродов

Всю жизнь мы пытаемся исполнять их, и всю жизнь очень фатально приходим к пониманию того, что исполнить их мы не в состоянии.

Слова Господа о том, что всякий смотрящий на женщину с вожделением уже прелюбодействовал с ней в сердце своем, красноречиво свидетельствуют о том, что и Бог знает об этой нашей глубокой немощи.

Мы не только не смогли исполнить заповеди – наша социализация впитала в себя полностью опыт предыдущих поколений и совершенного уже греха. Даже наши дети, только придя в этот мир, научаются смотреть на него уже с тех позиций, которые присущи людям, которые целиком и полностью нарушили все заповеди.

Для того, чтобы нам исправить нашу жизнь, нам был даден закон, с помощью которого мы должны были преодолеть всеобщий греховный стереотип, доставшийся нам от рождения.

Почему так резко?!

Когда читаешь Священное Писание, то место, где Предтеча говорит пришедшим к нему креститься фарисеям и саддукеям: «Порождения ехиднины! Кто внушил вам бежать от будущего гнева?» (Мф. 3:7) – удивляешься. Очень как-то резко. Как-то ехидно. Надо ли так? Ведь фарисеи и книжники постоянно появляются там, где им кажется интересным. Мы видим, что везде они живут по принципу старой поговорки: «Куда конь с копытом, туда и рак с клешней». И тут вдруг так резко.

Что побудило Предтечу обратиться к ним именно так? Я думаю, что Предтеча был поражен очевидностью, когда люди, день и ночь хвалящиеся законом, обличили себя тем, что имеют нужду во враче и страдают от греха.

Грех приходит к нам вначале не как вина – как всеобщая беда. Но из-за того, что, пользуясь миром, мы не смогли исправить этот факт хотя бы в самих себе – стали виновны.

Если кто-то думает, что какого-то греха он в своей жизни не совершал – он ошибается, знает он это или нет, но «бегунок» в его «проигрывателе» со дня его рождения уже стоял в крайне правом положении.

Грех оказался очень силен над нами. Речь идет уже не о том, чтобы не совершить. Речь идет о том, чтобы как-то исправить то, что уже давно совершилось. Но может ли отдельный человек или человечество в целом исправить этот прискорбный факт – вернуться назад и стать опять чистыми? Практика показала – не может. Никак и никто. И возврата нет. «Все согрешили и лишены славы Божией» (Рим. 3:23). Именно зная это, пришел на землю Христос.

«Ой, да ладно, что вы выдумываете?! Я оптимист»

«И если кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня». Действие закона проявляется на всех людях, но не все извлекают из этого плод. Некоторые люди исповедуют такую жизненную позицию – они говорят: «Я не беру дурного в голову». Эти люди не знают того, что такая позиция несовместима с христианством. Для того, чтобы быть христианином, нужно быть полноценным участником жизни. Иначе человек может согрешить невежеством и стать беззаконником.

В планах у таких людей всепрощение, мир и благодушие, к которым они якобы стремятся. В церковной жизни у них сплошная абстракция. Я бы ее не без ехидства назвал «помилос». Такой человек со всеми друг. Везде он говорит комплименты, но, по-моему, вряд ли можно представить себе образ жизни гнуснее, чем этот.

Потому что «не брать дурного в голову» – это обыкновенная трусость. А боязливых судит Бог, и участь боязливых в озере огненном.

Такой человек тоже может устать от своего греха, и тоже прийти в исступление и быть беспомощным, но его пагубная привычка не даст возможности увидеть что-либо. Он скажет: «Ой, да ладно, что вы выдумываете?! Я оптимист». Доброжелательность состоит не в том, чтобы надеяться на лучшее, а в делании того, что приносит добрый плод.

Мы не можем спастись, если мы не осудим себя в наших грехах. Если от нашего отчаяния освободит нас Христос – мы спасены, если же наша мудрость, помощь друзей, уверенность, что всё будет хорошо, или что угодно другое – то беда. И мы в любом случае будем осуждены, когда каждый такой раз мы как бы произносим: «Если ты Христос – спаси Себя и нас» (от креста –Мф. 10:38).

Иуда пытался соединить «новое вино» Христово и «мехи ветхие» – свою плотскую душу. Носил с собой денежный ящик, как образ того, что всё, услышанное от Христа, казалось ему полезным, но его плотский разум не дал ему этим воспользоваться. От этого острого противоречия, я думаю, и расселось его чрево. На его денежном ящике я бы написал: «Спаси и сохрани». Я думаю, что Иуда тоже легкомысленно надеялся, что всё как-то решится само собой, не беря, как он считал, «дурного в голову».

«Блаженства – плод исступления от закона»

Все мы прекрасно помним начало проповеди Господа Иисуса Христа. Почему Спаситель говорит малознакомым людям: «Блаженны…, блаженны…, блаженны…»? Почему? Потому что заповеди блаженств являются жизненным продолжением той муки и исступления, к которым пришел народ Ветхого Завета. Пришел в результате искреннего труда по исправлению своей жизни и исцелению своей души при помощи закона.

Именно поэтому молодой человек, подошедший ко Христу с вопросом о Царствии Небесном, получает ответ о десяти заповедях. И когда выясняется, что он соблюл их, Христос предлагает ему раздать свое имение и следовать за Ним. Почему? Я думаю, потому, что такое богатство, как исполнение заповедей, должно было наполнить душу этого юноши больше вопросами, чем дать ему ответ. И, поскольку юноша оказался не готов к такому шагу, это было признаком того, что он еще не дошел до конца закона, он еще богатился им, надеялся на него. Он еще не испытал то, о чём пишет книга Библии Екклезиаст.

Фото: tatarstan-mitropolia.ru

Блаженства – плод исступления от закона. Тот, кто исчерпал человеческие средства по исправлению себя в законе, отчаялся, но всё равно надеялся вопреки своему отчаянию, не бросил своевольно, – такой человек вольно приемлет осуждение от Господа за свой грех. Он смирился. Он согласен был бы сойти во ад, при этом любя и благословляя Бога.

Таким образом закон послужил к тому, чтобы благодаря закону грех в человеке был связан и погиб. Закон в совокупности со грехом наносит человеку смертельную рану, которую человек не в силах терпеть. Это и была та самая смерть, которую обещал Господь в раю Адаму за преступление. Таким образом смерть получила свою добычу – всё человечество без исключения. Но благодаря закону она сделала это слишком рано для себя, не в конце времен, так, чтобы Господь спас нас через Свои Спасительные Смерть и Воскресение.

И здесь, именно в этот момент, наступает черед Нового Завета. Когда Господь говорит, что те из вас, которые не отчаялись, и те, чей пафос был пафосом любви к Богу, даже несмотря на ту боль, которую нанес грех и закон, спутавший человеку руки и ноги, пригвоздивший его ко Кресту отчаяния и богооставленности, чей пафос оказался верным, – они имеют теперь перспективу.

Те, кто в этой ситуации ощутил собственное бессилие, но сохранил жажду – нищие духом. Теперь их состояние не бесплодно во Христе, они теперь будут иметь Царствие Небесное. Те, кто плакал в праведной душе своей, теперь утешатся. Те, кто принял такой печальный результат Закона с кротостью, наследуют землю. Те, кто, несмотря на всю кажущуюся бесплодность своих трудов, предполагал, что у Бога вслед за этим всё равно что-то есть, что-то приготовлено, и хотели это знать – насытятся. Те, кто не обозлился, но сохранил доброжелательность, будут помилованы. Чистые сердцем Бога узрят. Те, кто ждал, что вслед за их мучительным исступлением Господь всё равно придет, и ожидал примирения – сынами Божиими нарекутся. Те, кто ради служения Правде не побоялся претерпеть лишение – подтвердил, что Правда Божия была их наивысшей ценностью – тех есть Царствие Небесное.

Блаженны те, кто претерпит гонения и злословия за Имя Христово. Это будет свидетельством того, что дом свой они построили на едином истинном камне – Христе. И мир в свою очередь расценивает их как чуждых себе. Они должны радоваться, поскольку так же происходило со всеми, кто служил Богу и прежде.

Фото: Виктор Велин

«Наше спасение лежит глубоко на дне нашего отчаяния»

То наше с вами состояние, когда мы, трудясь в Церкви над исправлением нашей души, пришли в тупик – это не ошибка, не немощь Церкви. Это ее сила, потому что именно здесь и начинается порог, разделяющий Ветхий и Новый Завет. Новозаветная Церковь содержит в себе и часть, относящуюся к Ветхому Завету. И в этом Церковь объединяет людей Ветхого и Нового Завета. Умерших до Воскресения Христова и познавших Господа. Эта ветхозаветная часть тоже неотъемлемо нужна, для того чтобы подвести нас к нашему кресту и кресту Христову.

Только испытав муку от собственной непреодолимой неспособности и сохранив добрый пафос любящего сердца, мы можем приступить ко Христу, чтобы в Нем преодолеть пропасть.

Наше спасение лежит глубоко на дне нашего отчаяния, которое мы так хорошо знаем, но не знаем, что, только испытав его, мы можем сбросить оковы греха.

Все люди на земле разные. Нет ни одного, который бы в точности повторил жизнь другого. Но у всех людей есть одно общее место, которое не отличается ни у кого и нигде – это немощь, которая делает нас бесплодными на пути нашего самоисправления. Наша очевидная смерть.

«Христос входит дверьми во двор овчий, и не прелазит инуде». Это значит, что Христос находит человека в том самом месте, где человек потерялся. Там, где человек был убит разбойниками.

Здесь, по моему глубокому убеждению, и есть те самые двери во двор овчий, то самое место, где и встречает нас Христос. Это то место, куда приводит нас грех и закон, наше отчаяние, наша смерть в мире сем и принятое нами осуждение, так как мы признали над собой закон, старались и не отвергли его, несмотря на то отчаяние, которое он нам принес. И только пройдя этот порог, мы можем подойти к тому, о чём говорит Спаситель во второй части Нагорной проповеди. Уже не сами, но уже во Христе. И не прежде того, как узнаем первую часть спасительного пути – смерть в законе.

Теперь – умерши, отвергнувши и возненавидевши себя в мире сем, взявши крест свой (тот самый, что привел нас к нищенству духовному, заставил алкать и жаждать, просить у Господа мира и милости), – мы приходим в то самое место, где оказался блудный сын, когда решил вернуться в отчий дом. Мы имеем новое основание – Господа Иисуса Христа и Новую Пасху через Причастие Тела и Крови Господней.

«Ибо печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть» (2 Кор. 7:10).

«Духовное время года»

Наше осуждение является неотъемлемым компонентом и нашего оправдания, поскольку апостол Павел пишет, что мы спасены в надежде, иначе чего нам и надеяться. Царствие Небесное, пришедшее в силе, может и должно прийти и быть внутри нас уже сейчас, при нашей жизни. Но наше упование состоит до самого последнего нашего дня из нашего осуждения, нашей веры, нашей надежды и любви. И без нашего осуждения спастись нам невозможно.

Современное состояние наших церковных людей с этой точки зрения мне кажется наиболее перспективным, готовым, пригодным и хорошим. Именно в такое же «духовное время года» и пришел на землю Христос.

«Видя толпы народа, Он сжалился над ними, что они были изнурены и рассеяны, как овцы, не имеющие пастыря. Тогда говорит ученикам Своим: жатвы много, а делателей мало; итак, молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву свою» (Мф. 9:36-38).

Душа жива, но перспектива затерялась как-то. Это от того, что мы утеряли из виду тот факт, что «труждающиеся и обремененные» мы должны быть от греха, который обличен законом. Христос приходит к тем, кто имеет нужду.

Если бы попытки исправиться в законе могли увенчаться чем-то другим, кроме разрухи, то человечеству хватило бы и закона, а если закон привел нас в тупик, то здесь и именно здесь нужно возрадоваться.

Потому что теперь самое время раздать свое имение, не барахло телесное, как все мы любим воображать, а свою самодельную душу, «больную, на костылях и без глазу». И следовать за Христом. Хочется сказать словами апостола: «Вот, теперь время благоприятное, вот, теперь день спасения» (2 Кор 6:1-2). Ошибочно богатиться мнимым богатством, думая, что имеешь. Нужно дать Господу замазать себе глаза «грязью» или «плюнуть» в них. Именно так Господь исцеляет слепоту в человеке.