Протоиерей Константин Островский
Встал на колени – знак смирения
Обряд имеет огромное значение в жизни людей и человеческих сообществ. Это система внешних знаков, с помощью которых мы общаемся: являем свое внутреннее состояние, познаём состояние ближних. Встретились два человека, подали друг другу руки – товарищи; обнялись, расцеловались – это уже знак более близких отношений. Не всегда внешний знак соответствует внутреннему содержанию, тогда он ложный, но всё же знак.
Так и в отношениях с Богом. Поклонился перед иконой, поцеловал ее – знак любви и почтения к первообразу. Встал на колени – знак смирения. Скрестил руки на груди – знак покорности. Важно, чтобы эти обряды были выражением действительных состояний души человека. Кроме того, церковные обряды имеют свойство возбуждать в нас те состояния, которые они (обряды) символизируют.
Выдумывать церковные обряды – дело бесплодное, получится фальшь или кощунство. Представьте, что кто-нибудь надумал выражать в храме свое благоговение прыжками. Что бы такой человек ни фантазировал, его действия выражали бы не благоговение, а неразумие (о Христа ради юродстве сейчас говорить не будем). И его душе столь нелепые обряды не принесли бы пользы, и окружающие люди сочли бы его за хулигана или сумасшедшего.
А как же – можно спросить – танцы в некоторых православных храмах в Африке? А пляски те – не чьи-то выдумки, а традиционные способы выражения радости, в том числе духовной, у африканских народов. И пусть танцуют. И мы, если к ним приедем, можем с ними танцевать в знак братского православного единства. А они, когда к нам приедут, пусть у нас не танцуют в знак того же.
Христос обрядов не менял
Но всегда ли даже древний и традиционный церковный обряд совершенен? Нет, конечно. На земле и не может быть ничего совершенного. Это касается не только обрядов, но и социального устройства жизни народов. Однако Христос, придя на землю и совершив свой спасительный подвиг, не переделал социальное устройство и, кстати, не изменил никаких богослужебных традиций, даже сам их соблюдал. Он ввел новый обряд на Тайной Вечере, но ввел, а не изменил – до этого такого не было, потому что не было еще и самого причащения Тела и Крови Христовых.
Внутренние изменения в жизни Церкви порождают изменения и в обрядах, но это должно происходить естественно, а не выдумываться. Если же обряды пытаются менять с применением внешней силы, бывают потрясения в церковном народе, сами по себе неполезные, но попускаемые Богом, Который один знает, что нам поистине полезно.
Когда в 20-х годах прошлого века святитель Тихон Московский допустил замену в Российской Церкви юлианского календаря на григорианский, а потом принял решение оставить старый стиль, то преподобный Алексий Зосимовский так сказал людям, которые смутились этими переменами: «Если Патриарх даже десять раз будет переходить со старого стиля на новый и возвращаться назад, мы будем переходить вместе с ним». Вот мудрое решение проблемы духовным старцем.
Обряды могут быть лучше или хуже, как и одежды могут быть лучше или хуже, но принципиально важен человек, какие бы ни были на нём одежды. И так же важна духовная жизнь, какими бы обрядами она ни выражалась. Поэтому форма должна быть по возможности проста и привычна, чтобы наше внимание не занималось внешним, а направлялось на Бога, чтобы ум в соединении с сердцем предстоял Христу и мы были воедино с Ним, а не задумывались о позах и жестах.
Приведу пример. В одной московской общине считается, что не следует целовать край потира после причащения Святых Христовых Тайн. Мне иногда на больших архиерейских службах приходится причащать народ, в том числе и членов этой общины, и заметно, как людям бывает трудно решить: целовать или не целовать край святой чаши? Кто-то не устаивает в своих принципах и, поколебавшись, целует; кто-то остается тверд и не целует. А нужны ли вообще эти суетные колебания в такой момент?
orthodoxy.org.ua / Сергей Рыжков
Исправляем ошибки осторожно
И так называемый модернизм, и нарочитый консерватизм отравлены обрядоверием. Обряды дарованы нам Церковью в помощь на пути ко спасению, но сами по себе они не спасают. Вера в спасительность обрядов как таковых – это ложный путь.
Похожая, по видимости, ситуация с богослужебными текстами. Но слово гораздо ближе к смыслу, чем обряд. Креститься можно двумя перстами, как преподобный Сергий Радонежский, можно и тремя, как преподобный Серафим Саровский; вера у них была одна – во Святую Троицу. А вот словесно исповедовать не Троицу, а в двоицу – это ересь.
Но еретических мест в нашем богослужении нет, а бывают старые ошибки. Их после серьезного обсуждения священноначалие старается исправлять. Так было, например, с диалогом священника и диакона после великого входа. Есть и еще некоторые ошибки, которые обсуждаются и исправление которых, возможно, готовится.
Но промахи, привычные церковному народу, нужно исправлять осторожно, чтобы не соблазнить немощных. Пусть для нас указанием в этом отношении будут слова апостола Павла из послания к Коринфянам, в которых он увещевает более опытных духовно христиан беречься, чтобы их свобода не послужила соблазном для немощных. «И от знания твоего погибнет немощный брат, за которого умер Христос. А согрешая таким образом против братьев и уязвляя немощную совесть их, вы согрешаете против Христа»,− пишет Апостол (см. 1 Кор. 8:8–13).
Крещение и микрофоны
Ничего не имею против крещальных литургий, тем более что они благословлены священноначалием. Но не думаю, что это имеет принципиальное значение. Для спасения необходимо само крещение как духовное рождение человека – члена Тела Христова. И необходим отклик человека на Божий призыв встать на путь спасения. А как будет совершено таинство – более или менее торжественно; при всём приходе или только при родных и друзьях; во время литургии, сразу после литургии или в иное время – не так важно.
На самом деле то, как организуется таинство крещения в конкретной церковной общине, связано с устройством этого прихода. В тех местах, где она численно небольшая (а не как современный городской приход из сотен людей) и духовно сплоченная, там вполне естественно совершать таинство крещения как большой общеприходский праздник. А в современном городском приходе такого рода сплоченности не может быть (подробно говорить об этом сейчас не будем), люди объединены верой и таинствами (и это немало, это – главное). Как устраивать таинство крещения в такой ситуации, пусть решает само духовенство прихода во главе с настоятелем и, конечно, в согласии со священноначалием, и – очень важно – не смущая народ. Но главное, повторюсь, не в организации таинства, а в том, хотим ли мы идти путем Христовым.
О микрофонах. Мне всегда очень не нравилось использование микрофонов в богослужении, и я до последнего старался не устанавливать в храме аппаратуру, но жизнь заставила.
Храм большой, акустика не очень хорошая. Последние годы проповедь некоторых батюшек без микрофона стала не слышна прихожанам. 20 лет назад меня было слышно даже тогда, когда я этого не хотел, а сейчас и в трех метрах не слышно; если же и слышно, то понять ничего нельзя. К другим отцам это тоже в какой-то мере относится. По большим праздникам, когда народу много, половина прихожан не слышит иерейских возгласов из алтаря.
Поэтому пришлось мне смириться. Слава Богу, нашлись благотворители и организовали всё очень хорошо. И батюшки, и народ к этому привыкли. Понятно, что лучше мне смириться с тем, что перед лицом торчит микрофон, чем мучить прихожан своим упрямством, из-за которого им плохо слышно богослужение.
Портал «Православие и мир» и независимая служба «Среда» проводят цикл дискуссий о приходской жизни. Каждую неделю – новая тема! Мы зададим все актуальные вопросы разным священникам. Если вы хотите рассказать о болевых точках православия, своем опыте или видении проблем – пишите в редакцию, по адресу discuss.pravmir@gmail.com.
