О чем стоит задуматься во время Великого поста, рассказывает Андрей Музольф, преподаватель Киевской духовной семинарии.
Великий пост, несмотря на мнение людей, так сказать, «околоцерковных» – это вовсе не время «ничего-не-ядения», иначе самыми «качественными» постниками были бы язвенники и иные люди, страдающие гастроэнтерологическими заболеваниями. Вовсе нет! Пост – это, прежде всего, время усиленного самоконтроля над собственными поступками, словами и даже мыслями. «Положи, Господи, хранение устом моим и дверь ограждения о устнах моих» – именно с такими словами мы обращаемся к Богу, прося Его даровать нам возможность правильно поститься. Пищевые же ограничения – это только вспомогательные условия для того, чтобы нам легче было молиться. Однако, несмотря на то что сейчас практически уже середина поста, поговорить хотелось бы все же не о самом посте.
В эти великопостные дни, дни, которые в богослужебных песнопениях именуются началом «духовной весны», приближающей человека к Богу, мы все чаще и чаще слышим очень краткую, но при этом весьма содержательную молитву, автором которой (если мы вообще имеем право говорить об авторстве молитв), по Преданию, является преподобный Ефрем Сирин. На некие слова молитвы мы, к сожалению, не слишком пристально обращаем внимание. «Господи и Владыко живота моего!.. дух уныния… не даждь ми».
Казалось бы, что плохого в унынии? Ну, подумаешь, взгрустнулось человеку от той или иной неприятной мысли… Ну и что же тут такого?! Ан нет! Святые отцы, если выразиться современным языком, были непревзойденными психологами, а потому понимали, что в незаметных, на первый взгляд, страстях кроется колоссальная духовная опасность. Точно так же дело обстоит и с унынием.
Уныние – это только вершина незаметного, но при этом губительного для человека айсберга. По словам преподобного Ефрема Сирина, уныние – весьма тяжкий грех, так как рано или поздно приводит к неверию. Подвергаясь унынию, мы, по мысли другого раннехристианского подвижника, преподобного Макария Великого, лишаем себя надежды на Бога. Впуская в свою душу грех уныния, мы, сами того не замечая, постепенно, маленькими шажочками отходим от Господа, начинаем сомневаться в Его всемогуществе и благости, перестаем верить в то, что Он любит и нас и что ради нас не пощадил Своего Единственного Сына. Подвергаясь унынию, мы изгоняем нашего Творца из своего сердца и закрываем его дверь изнутри, не давая Ему возможности вернуться к нам. А дверь сердца, запертая изнутри, по словам христианского писателя К. С. Льюиса, – это уже ад. Таким образом, унывая, мы сами для себя создаем ад.
Но самое страшное, что может быть в унынии – это его точка невозврата. Самоубийство. Утратив всякую веру в Бога и людей, человек теряет смысл жизни – и ему ничего не остается делать, как завершить свое жалкое существование. К сожалению, в последнее время мы все чаще и чаще встречаемся с подобными явлениями, и, что ужаснее всего, проявляется такой пессимистический взгляд на жизнь в подростковой и юношеской среде.
Многие говорят о том, что причина современного повышения количества случаев суицида в юном возрасте заключается в приверженности к некой поглощающей детское несформировавшееся сознание игре. Но кто может объяснить, как какая-нибудь игра может заглушить в человеке любовь к жизни? Цель игры заключается в желании выиграть, ее принцип в том, чтобы стать первым и чтобы об этом узнали остальные. Но если после моей так называемой победы, финалом которой будет уход из жизни, я не смогу услышать похвалу других – какая мне польза от нее? Следовательно, в подобных «играх» развивается, прежде всего, пессимистический взгляд на жизнь, подтверждением чему могут служить свидетельства родных и близких юных жертв о том, что их ребенок стал вести себя иначе: начал слушать странную музыку, читать странные книги, высказывать необычные мысли.
Из жизни уходят дети… Что может быть ужаснее?! Для Ветхого Завета ребенок всегда был величайшим даром Божиим, свидетельством того, что Господь благоволит к тебе и желает продолжить твой род. А если в обществе умирают дети, причем столь ужасным путем – значит такое общество не имеет будущего…
Человек – существо целеустремленное. Ему всегда нужна цель, к которой он должен двигаться. В жизни статики быть не может, возможна только динамика, предполагающая некий рост человека, как физический, так и духовный. Самоубийство – это как раз призыв к статике, кричащий о бессмысленности дальнейшего существования.
Из истории мы знаем, что суицидальные наклонности весьма ярко и масштабно были выражены в языческом мире незадолго до пришествия обетованного Спасителя. Человечество настолько разуверилось в своих ложных религиях, что просто не видело уже смысла в своем существовании. Жизнь в этом мире стала восприниматься как пытка, как временное наказание той бессмертной частицы, которая живет в каждом из нас – его божественной души. И для того чтобы такую пытку пресечь, люди десятками стали прибегать к самоубийству. Однако все это происходило в древнем мире, мире, который не знал Христа, мире, который не слышал о том, что Бог становится человеком, чтобы человека соделать богом…
Но мы же вроде бы не язычники!? К сожалению, наша проблема как раз и заключается в том, что мы только называем себя христианами, но при этом, где-то в глубине каждого из нас, где-то в темных подвалах нашего сознания, все еще продолжает жить язычество. Мы, «якобы христиане», живем вовсе не так, как должны жить последователи Христа. Оправдывая бытующие в нашем обществе пороки, мы говорим: «Это все веяния современной моды, дух времени!» И ошибаемся… Известный профессор дореволюционной Киевской духовной академии А. А. Олесницкий в одной из своих проповедей как-то сказал: «Дух времени – это мы сами, это характер современного воспитания. Оставьте языческие начала воспитания, воспитывайте в себе и в подрастающих молодых поколениях не просто человека… а человека христианина… во всеоружии христианских добродетелей, веры, надежды и любви, и вместе с этим сам собою переменится дух времени».
Таким образом, мы видим, что проблема заключается не в наших детях, не в нашем подрастающем поколении, а в нас самих. Мы, будучи христианами, живем и действуем так, как будто никогда и не слыхали о Христе, и при этом удивляемся, почему наши дети нас не слышат, отчего они стараются замкнуться в себе. Да потому что мы не даем им того, что они ищут! Мы не помогаем им увидеть и ощутить радость христианства, познав которую, тысячи подвижников готовы были отказаться от всего, только бы жить во Христе и с Христом. Следовательно, наши дети не видят в нас пример подлинных христиан…
Однажды христианство своим появлением уже спасло языческий, загнивающий мир от окончательного разложения и вдохнуло в него дыхание Божественной жизни. Поэтому мы должны помнить, что, кроме нас, христиан, сложившуюся ситуацию не в силах исправить никто, потому что иного лекарства, нежели христианство, для современного общества попросту нет и быть не может.
Андрей Музольф
