Беседа на апостольское чтение Недели о блудном сыне.
«Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною» (1 Кор. 6:12). Этими словами Церковь напоминает сегодня о дарованной нам свободе во Христе.
Напоминание об этом имеет особый смысл в связи с приближающимся Великим постом. Благодатные дни великопостного странствия должны принести опыт духовного освобождения, опыт победы над собой. Едва ли не самое ценное переживание Поста – радость хотя бы некоторого избавления от обычного господства плоти и диктата страстей. Хоть немного должен почувствовать каждый верующий, что значит: «ничто не должно обладать мною».
Мы сможем отдать себя Христу только в том случае, если отвоюем самих себя от других обладателей. Поэтому Церковь и ставит сегодня акцент на теме свободы, освобождения.
Как пес истрепывает, играя, дорогие вещи, так эпоха демократии и гласности истаскала и затерла до неузнаваемости бывшие некогда великими слова: любовь, истина, свобода. В наши дни под определением «свобода» понимаются в основном гражданские права человека, «возможность делать все то, что не вредит другим» (Декларация прав человека и гражданина, Франция, 1789 г.). Очевидно, что разговор о свободе в категориях права сильно обедняет ее смысл и значение, имея в виду исключительно внешние проявления. Свобода печати, слова, творчества, политическая свобода... Да, человек имеет право на все это. Но отказываясь от религиозного осмысления феномена свободы, мир лишается главного – критериев.
По каким критериям оценить, например, ту же фразу из Декларации прав человека и гражданина: «Свобода состоит в праве делать все то, что не вредит другим»? Что считать и что не считать вредом для других? Например, вреден ли гей-парад? Да – говорит христианское сознание. «Не обманывайтесь: ни блудники... ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники... Царства Божия не наследуют» (1 Кор. 6:9–10).
Нет – отвечает секулярное мировоззрение. Это нормальная манифестация своих половых предпочтений секс-меньшинствами.
Четырехлетняя девочка решает изменить пол. – Лечить ребенка! И родителей тоже! – с ужасом вопиет здравый христианский рассудок. – Не трожь. Она имеет право. Построим туалеты-унисекс, без «М» и «Ж» – говорит мир.
Могли предвидеть такое составители французской Декларации? Вряд ли. Фантазии бы не хватило.
Свобода нашего времени – это свобода от воли Божией, путь к рабству. Это свобода грехопадения, после которого Адам, познав зло, отныне уже не мог творить добро. Свобода грешить. Свобода вседозволенности. Свобода-оборотень, завлекающая разрешением запретного, соблазняющая либерализмом и скрывающая свое истинное лицо с выжженным на нем клеймом рабства. Заигрывание с грехом не проходит даром. Человек заглядывает в пропасть – пропасть заглядывает в него. Кто кому служит, тот тому и раб.
Для христианства свобода не есть просто идея, но – состояние! Это состояние независимости от страстей и пребывания в любви. Христос помещает свободу глубоко в сердце человека, тесно связывая ее с познанием истины: «Познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8:32). А Истина – это Сам Христос (ср. Ин. 14:6). Познание же Истины – возрастание в любви ко Христу. Познавать Господа – значит приобщаться к Нему в опыте духовной жизни.
Любящий Христа свободен во Христе, любящий грех находится в рабстве у греха. Свободы по ту сторону добра и зла не существует! «Где Дух Господень, там свобода» (2 Кор. 3:17), – говорит апостол Павел.
Свобода без христианской любви закономерно превращается в произвол и рождает зло, страдание, рабство. «Свобода» без Бога – это Вавилонская башня, которая обречена на разрушение. Человеческая воля не может оставаться нейтральной. Отказавшись от Бога, она неминуемо окажется в рабстве страстей и греха, а грех работает только в программе уничтожения.
Только Бог по-настоящему свободен и имеет жизнь в Себе. Поэтому истинная свобода действует исключительно в пределах благости Божией. Лишь Господь дает и жизнь, и свободу.
Однако человеку всегда тяжело было носить свободу, даруемую Богом. Священное Писание повествует о том, что израильский народ некоторое время был теократическим обществом, т. е. управлялся Самим Богом. Но уже в 1-й Книге Царств говорится, что старейшины народа пришли к пророку Самуилу и потребовали поставить им царя «как у прочих народов» (1 Цар. 8:5). Самуил передал это Богу, на что получил ответ: «Послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними» (1 Цар. 8:7). Рассказав евреям о правах царя, Самуил закончил речь такими словами: «И восстенаете тогда от царя вашего, которого вы избрали себе, и не будет Господь отвечать вам тогда» (1 Цар. 8:18). Но народ говорил: «Нет, пусть царь будет над нами» (1 Цар. 8:19). С этого времени началась более скорбная, нежели счастливая история Израиля и царей его, от владычества которых Израиль не раз восстенал.
Эти реальные исторические события являются метаисторией о том, как тяжело человеку носить свою свободу, данную ему Богом, и как уходит он в дальнюю сторону в поиске других хозяев.
Поразительно, как богодарованная свобода часто переживается нами не как благословение, а как тяжкий крест, который мы часто пытаемся сбросить. Казалось бы, как все ясно: есть неправильное самоопределение человека в сторону зла, называемое грехом. Грех мучает и порабощает человека. Грешить – значит вредить самому себе! Но понимая это, мы словом, делом, помышлением склоняемся ко греху – и так происходит постоянно.
Мы и хотим, и не хотим быть свободными. Как и говорится в утренних молитвах: или хощу, спаси мя, или не хощу, Христе Спасе мой... Об этом и апостол Павел пишет: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю...» (Рим. 7:19).
Парадоксальным образом человек может сочетать в себе и стремление к Богу, и тягу к греху; желание быть в свободе и в порабощении. Любовь к Богу и склонность ко греху, желание чистоты и зараженность пороком спутаны в душе в такой узел, какой может быть развязан одним Господом. Сказано, что Он «будет судить помышления и намерения сердечные» (Евр. 4:12). Поэтому даже Ангелам Бог запрещает делать преждевременное разделение между пшеницей и плевелами, приказывая подождать до жатвы Страшного суда (ср. Мф. 13:30).
Близится Великий пост. Благодатное время Великого поста открывает возможность освобождения от пытки страстей, насилия греха. Не убоимся от неизбежных поражений в этой борьбе и потрудимся для приобретения хоть малых, но побед. Этот малый, однако ценный опыт сохранится в нашей памяти и ободрит нас много после, может быть, и через годы, когда придет час слабости, уныния, безверия. Мы обязательно вспомним о тех моментах, когда были с Господом и Он был рядом. И это воспоминание заставит нас вновь искать Его; искать, чтобы найти и узнать, но уже по-новому.
Один вид свободы мы уже хорошо познали. Это свобода от Бога, от Его святой воли. Наверное, обо всех нас говорит апостол: «Когда вы были рабами греха, тогда были свободны от праведности. Какой же плод вы имели тогда? Такие дела, каких ныне сами стыдитесь, потому что конец их – смерть» (Рим. 6:20–21). Да, таково наше прошлое. Но вот и то, что должно быть нашим настоящим: «Ныне, когда вы освободились от греха и стали рабами Богу, плод ваш есть святость, а конец – жизнь вечная» (Рим. 6:22).
Пусть же эти слова станут начертанием на знамени нашей грядущей победы – победы над собой! И да подаст нам эту победу Тот, Который сказал: «Дерзайте, ибо Я победил мир» (Ин. 16:33).
Сергей Комаров
Материалы по теме:
Неделя о блудном сыне
