Итак, опять экспертизы, сомнения в подлинности останков, газетная полемика. Действительно, при всей любви народа к мощам святых угодников, при всем почитании Царя-мученика, Петропавловский собор Петербурга не стал местом паломничества. Ганина яма – да. Екатеринбургский собор «на крови» с местом расстрельной комнаты – да. А Питерские останки – нет. То ли народный дух сомневается в чем-то, то ли время не пришло. Надо или развеять сомнения, или дать новые ответы на старые вопросы. И в этом отношении у меня есть одна мысль.
Нужно просить самого венценосного мученика откликнуться на наши недоумения, подать знак или голос
Мысль простейшая. Нужно попросить самого венценосного мученика откликнуться на наши недоумения, подать знак или голос, как это бывает со святыми. Мы зовем, они слышат. Мы просим, они исполняют просимое. Стоит по разным храмам (может, и всем вообще без исключения) нашей земли пропеть акафист, отслужить молебен, совершить бдение и навострить ухо. Не будет ли от Небес ответа?
Вопрос вовсе не только в подлинности или сомнительности останков. Вопрос в судьбах мира и той роли, которую играет Россия в этих судьбах. Очевидно, земля шатается под ногами, как пьяный. Очевидно, общество потребления на идейном уровне изжило себя. Прежние смыслы превратились в абсурд. Идея земного рая сдохла и завонялась. И мастера извлекать прибавочную стоимость из печатания зеленой бумаги и из вдыхаемого воздуха опять будут баловаться войнами, потому что война всё спишет. Людей массово оболванят и развратят, а потом массово уничтожат без жалости, как убивают скот. Вот и весь фокус под названием «всемирное торжество демократии». Всё! Весь фокус именно в этом. И Россия ввязана в эту бесчестную мировую игру на правах того, кто должен смешать шулерам карты. Страстотерпче Царю Николае, моли Бога о нас!
Он ушел из жизни в образе побежденного. Его и поднесь в этом обвиняют. Сплоховал, отрекся, не употребил силу и власть и так далее. Кто не смущался умом, кто не повторял слова «Ходынка», «Распутин», «ненужная война»? И вопросов действительно много. Они не снимаются. Однако Государь победил. То, что он победил, стало очевидным уже после гибели, да и то не для всех. Он не стал царем в изгнании, каковых в истории многое множество. Он стал «гражданином Романовым» при бесчестном и насквозь гнилом Февральском заговоре-предательстве. А потом при Ленине, Свердлове и Троцком стал жертвой вместе с семьей и челядью в тот же день, в который истек кровью исколотый заговорщиками Андрей Боголюбский. И так – через кровь и унижение – вошел в покой и славу.
Государь не стал никаким искупителем, как говорят о нем те, кто от большой любви примешивают к истине собственные фантазии. И он не взял на себя грехи всего народа. Последующие события показали, что каждая овечка была повешена за свой хвостик – каждый пил личную горькую чашу и все сообща – общую. Дай Бог, чтобы хотя бы грехи императорского дома Романовых Царю удалось отмолить. Ведь и грехов, и ошибок много. Но он стал ходатаем за весь свой народ, от которого не отрекся, и, судя по всему, сила его ходатайства в наши дни обещает стать очевидной для миллионов. Страстотерпче царю Николае, моли Бога о нас!
Раньше нас святость государя познали и признали сербы. Первый в мире храм Николаю с семьей возвел на Охриде святой Николай Сербский. И это потому, быть может, что сербы как никто больше знают: можно проиграть, но выиграть. Проиграть – и в то же время победить. У них самих павший на Косовом поле князь Лазарь назван великомучеником, а свет проигранного Косовского сражения полтысячи лет освещал народу путь к свободе. Если дух не сломлен, значит, ты победил. Нашего царя Николая тоже называют великомучеником. Например в Зарубежной Православной Церкви.
Он не проиграл – он победил. Победил, потому что дотерпел до конца
Он победил. Победил, потому что дотерпел до конца. Потому что не отрекся, потому что теперь он во славе и имеет власть за нас молиться. Проиграли его палачи, которые ныне во аде, которых имена заклеймены, а оставшиеся памятники выглядят постмодернистским абсурдом. И мы можем призывать имя царя в сонме призываемых святых своих сродников. Призывать так же и отдельно, с особой надеждой, поскольку кто-кто, а он прекрасно знает, что с нами всеми недавно было; понимает, что сейчас есть, и видит, что может быть в будущем. Страстотерпче царю Николае, моли Бога о нас!
2018 год будет годом столетия со дня мученической кончины последнего Государя. Слышите, не годом футбольного чемпионата мира, имущего пройти в России, а перво-наперво юбилейной памятью невинно пролитой крови. Во-первых, дай Бог до этого года дожить. Во-вторых, дай Бог дожить не так, как сейчас живем, а лучше. Лучше – значит внимательнее, милостивее, молитвеннее, чище и тише. Дай Бог, чтобы великое множество российских граждан открыло за это время для себя тяжелейшую и противоречивую историю прошедшего века. И чтобы среди многих исторических имен имя Государя было тоже узнано одними, вспомянуто другими, полюблено же и теми, и теми.
