Юлия Сысоева
«Я их знаю лично, у них действительно тяжелая ситуация» – как фонды и любители сборов потакают ненадежным просителям, можно ли задавать неудобные вопросы о трудностях, как реально помочь людям изменить жизнь и почему токсичная благотворительность искажает наши добрые дела – рассказывает глава благотворительного фонда «Миссионерский центр имени иерея Даниила Сысоева» (БФ «Матушки и дети») Юлия Сысоева.
- Как распознать фальшивую благотворительность в сети
- Помощь сиротам – благотворительность или гордыня?
- Токсичная благотворительность: как на болезнях детей родители зарабатывают миллионы и кто такие «феи» онкотусовки
- Точки входа в благотворительность – что делать, когда у вас есть запрос на добрые дела
- «Не вполне люди». Как ютуб-блогеры зарабатывают, спаивая бездомных водкой
Мания сборов на все
Юлия Сысоева
Четыре года назад люди только учились помогать, не дожидаясь ответственных работников, которые должны по долгу службы что-то делать. Был момент, когда люди буквально искали способ делать добрые дела. Это связано, в первую очередь, с тем, что человек, помогая ближнему, становится ближе к Богу. Очень многие люди это поняли и прочувствовали, очень многие стали постоянно жертвовать свои средства на добрые дела, и это прекрасно. Можно было бы остановиться, ведь существует мнение, что нужно помогать без рассуждения. Просят – значит надо.
Но я все же скажу, что не все так хорошо и правильно, как кажется на первый взгляд. Давайте попробуем разобраться вместе. Я занимаюсь благотворительностью уже почти 8 лет. За эти годы было очень много всего самого разного – и плохого, и хорошего, но того, с чем я столкнулась в последний год, не было никогда.
Сформировалась целая армия профессиональных просителей, появилось огромное количество самых разных благотворительных фондов и фондиков.
С их появлением на нас как на обывателей и простых пользователей соцсетей полился целый поток самых душераздирающих историй. Я не хочу сказать, что все они – выдуманные, речь идет вовсе не о мошенниках, хотя и они паразитируют на токсичной благотворительности. Я говорю о реальных людях в тяжелой жизненной ситуации.Это явление называют токсичной благотворительностью по аналогии с профессиональным термином психологов о токсичных родителях.
С профессиональными просителями мы столкнулись по долгу службы, когда просители, присылавшие просьбы об организации денежного сбора, проходили самую первую и самую поверхностную проверку на подлинность, а главное – обоснованность своей просьбы. Выяснилось, что большинство мам особенных детей занимаются этим самым профессиональным просительством. Я ни в коем случае не хочу обидеть мам больных детей, которые готовы на все, чтобы если не вылечить, то хотя бы помочь своему ребенку. Их можно понять, они действительно ищут пути помощи. Очень часто они становятся жертвами фондов и реабилитационных центров. Но это искательство со временем превращается буквально в манию сборов на все.
А те, кто предлагает кучу ненужных или малоэффективных реабилитаций, элементарно паразитируют на чужом горе. В результате платят за все это простые люди, далеко не богатые, которые хотят помочь, хотят сделать доброе дело, но отдают деньги на медвежью услугу.
Достаточно открыть поисковик и ввести имя ребенка, на которого просят открыть сбор, как «вываливается» буквально с десяток фондов, которые собирают или собирали на него деньги, причем немаленькие суммы. Если пройтись по этим сборам и проанализировать, то получится, что данный ребенок просто физически не способен все эти реабилитации пройти.Идут сборы на самые разные реабилитации – нужные и ненужные. Главное – организовать как можно больше сборов.
Например, фонд объявляет, что сбор закрыт и ребенок в этом месяце едет на лечение. Тут же на этого ребенка в другом фонде открывается сбор на новый курс с новой суммой сбора, но с той же самой душераздирающей историей. А бывает, что сборы открыты в нескольких фондах одновременно. Расчет на то, что благотворитель не будет тратить время на такой анализ. Все работает на эмоциях, на срочности или просто на удачно сделанном фото.
Интересно то, что сами реабилитации запрашиваются в частных центрах с достаточно скудной информацией об услугах. В некоторых из них я не могла найти ни списка врачей, ни вменяемого списка предлагаемых услуг, и тем более цен на эти услуги. Центр просто выставляет счет, и если начать разбираться в этом счете, то понимаешь, что цены на услуги необоснованно завышены, а о качестве можно просто промолчать. Многие центры представляют из себя даже не ООО, а простые ИП.
Мы как благотворительный фонд не рассматриваем такие прошения. Если ребенок засветился в нескольких фондах практически одновременно – это повод для стопроцентного отказа. Мы как фонд отвечаем еще и за деньги жертвователей, за судьбу этих денег. Всегда хочется, чтобы деньги максимально помогли, а не пошли на поддержание мелкого благотворительного бизнеса.
Я думаю, что мы еще не знаем, как обстоят дела с так называемыми откатами, которые вполне могут быть. Но это уже тема более глубокого расследования.
У нас долги – переведите на карту
Второй токсический симптом: «Ребята, срочный репост, это надо сделать, давайте поможем Васечке или Анечке всем миром» – знакомые слова, не правда ли? Это уже работают доморощенные «фонды» в лице одного продвинутого «я», активного пользователя сетей, любителя выкладывать номера карт для сбора помощи. Фото больного ребенка, увитого медицинскими трубками, и сумасшедшие цифры сбора. Минимум информации.Или еще пример. Двое супругов, взрослых людей, не работают, имеют долги за квартиру и публикуют призыв помочь переводом денег на карту.
«Я их знаю лично, у них действительно тяжелая ситуация», – пишут их покровители. Казалось бы, правильное хорошее дело – помочь людям выйти из сложной ситуации. Но если подумать и задать вопросы, открывается иная картина.
А может, я хочу помочь, но хочу и разобраться, понять, как можно помочь реально, а не просто положить деньги на карту, чтобы через некоторое время на эту карту опять начали собирать деньги, потому что люди так и не научились платить по счетам и их уже вполне устраивает такая жизнь.Когда задаешь вопрос, почему эти люди попали в такую ситуацию, то ответ, как правило, крайне лаконичный и достаточно агрессивный: зачем спрашиваете, не хотите помочь – проходите мимо.
Ситуацию с попрошайничеством они не рассматривают как форс-мажор в своей жизни, а рассматривают как то, что им обязаны и обязательно помогут. Оплатят квартиру, купят продукты, переведут деньги на карточку. И все это – без лишних вопросов, только потому, что кто-то в сети написал, что лично их знает, что ситуация у них критическая. А почему и как – никто не ответил на эти вопросы и не собирается отвечать. Более того, за них вас выставят чуть ли не отпетым циником.
На самом деле эти люди не нуждаются в финансово-адресной помощи. Возможно, что эти люди нуждаются в социализации, в волонтерах, которые научат их оформлять льготы, пенсии и субсидии. Потом окажется, что и работу для этих людей можно найти. Эти люди, пусть даже они и имеют инвалидность и различные жизненные проблемы, находятся не в том бедственном положении, чтобы постоянно собирать им деньги на карту, которые утекут в песок. А сами просители в своей жизни так ничего и не захотят изменить.
Меня могут упрекнуть в том же самом. Мол, у вас благотворительный фонд и вы сами собираете деньги. Да, именно потому, что мы действительно собираем деньги, а это далеко не всегда приятное занятие, я решилась призвать наших жертвователей не вестись на малопроверенные случаи и не стесняться задавать вопросы – почему и чем, кроме денег, еще можно помочь.
Как помочь людям изменить жизнь
В заключение хочу рассказать положительную историю, когда небольшая денежная помощь стала крайне эффективной только потому, что люди, которые просили эту помощь, очень хотели изменить свою жизнь. Однажды ко мне обратилась женщина с просьбой помочь ей едой, консервами и крупами. Она подробно объяснила ситуацию, что живут они в сельской местности с мужем, но у них нет денег, потому что работают они в теплицах у местного фермера за 3 тысячи рублей в месяц. Я не хотела им помогать, тем более едой, не видела смысла в этой помощи. У меня были всякие подозрения, что они пьют, что просят у всех.Но все же я предложила помочь купить хозяйство, сначала для того, чтобы посмотреть на ее реакцию. Начали мы с цыплят и утят. Потом решились на кроликов. Кроликов отвозил мой знакомый, который подтвердил, что люди бедные, но видно, что хотят работать. Дальше были поросята, закончили приобретением телочки. Через год я с радостью получала фотоотчеты с выросшим и размножившимся хозяйством. Они больше не голодают, не просят, а просто работают и зарабатывают. Я понимаю, что это пример с людьми, которые способны и хотят работать, и что много тех, кто с постели встать не может.
Но, друзья, давайте помогать с рассуждением. Так будет лучше всем – и фондам, и тем, кто получает помощь.
