Это фрагмент из совсем небольшого рассказа итальянского писателя Дино Буццати (1906–1972 гг.) «Слишком много Рождества». Вол и ослик, спустившись из Рая на землю, наблюдают за предпраздничной суматохой: всем нужно успеть купить подарки и разослать множество поздравлений. И правда, новогодние и рождественские скидки и распродажи бывают только раз в год. И кому-то, наверное, действительно бывает радостно от мысли: «Я успел всех поздравить и теперь можно отдохнуть». Даже удивительно: такое давнее событие, хотя и вспоминаемое каждый год, приносит такую пользу для «денежного оборота»! Но герои, столь красочно описанные итальянским автором, хотели увидеть нечто другое — не елочную мишуру, не тонны поздравительных открыток, не множество рекламных плакатов: «Успейте купить, до конца акции осталось совсем немного!»… Когда и почему Рождество стало таким?
Наверное, тогда, когда мы стали забывать, что Рождество — это не просто Рождество, а Рождество Христово. Когда мы стали забывать, что давным-давно в этот день на окраине Римской империи, в хлеву для животных, родился Младенец, ставший затем Царем. Но Царем Он стал довольно странным. Вместо золотой короны, усыпанной украшениями, на Его голову возложили терновый венец; вместо подобающих правителю почестей Ему преподнесли насмешки и смертный приговор, вместо царского трона — пригвоздили ко Кресту. Но Он и Сам говорил: Царство Мое не от мира сего (Ин. 18, 36). А к какому царству принадлежим мы?
На улицах, в магазинах, в учреждениях, на заводах мужчины и женщины быстро-быстро говорили, обменивались, словно автоматы, однообразными фразами: счастливого Рождества, поздравляю, поздравляю, и вас также, поздравляю, поздравляю, с праздником, спасибо, поздравляю, поздравляю, поздравляю… Весь город полнился этим гулом.
— Но сами-то они этому верят? — спросил вол. — И говорят всерьез? Они действительно так любят ближнего своего?
Ослик промолчал.
Празднику Рождества Христова предшествует пост, который начнется совсем скоро. И главный его смысл в том, чтобы каждый из нас задумался: чем измеряется моя любовь к ближнему? Можно ли измерить любовь в открытках, подарках или всё же для нее есть другие измерительные единицы и эталоны? Пост — это время, когда Церковь призывает нас остановиться, заглянуть внутрь себя и осмотреться вокруг. На День рождения принято дарить подарки, и лучшим подарком родившемуся Христу будет наша душевная чистота и любовь. Очистить себя, свою душу, зажечь светильник любви и веры — вот та подготовка, которой нужно наполнить нам предстоящие сорок дней поста.
У всех церковных постов есть одна общая особенность — ограничение в пище. Но нередко бывает так, что пост целиком и полностью превращается в длинный список разрешенных и запрещенных продуктов. Правильно ли это? Говорят, что кто-то из святых сказал: «Если бы в посте всё дело было бы в еде, то святыми были бы коровы». Но для чего же тогда нужно воздержание от пищи? Пост — это время добрых дел — дел любви и милосердия. Поэтому и от пищи воздерживались для того, чтобы раздать весь ее избыток нуждающимся. Об этом можно прочитать в древнейшем христианском литературном произведении «Пастырь» (датируется концом I — началом II века): «В тот день, в который постишься, ничего не вкушай, кроме хлеба и воды; и, исчислив издержки, которые ты сделал бы в этот день на пищу по примеру прочих дней, остающееся от этого дня отложи и отдай вдове, сироте или бедному; таким образом, ты смиришь свою душу и получивший от тебя насытит свою душу и будет за тебя молиться Господу» («Пастырь» Ерма, III, 5, 3). Пост — это время, когда Церковь призывает нас увидеть других людей, их нужды, проблемы и трудности, а увидев — постараться помочь, поддержать и утешить. Ведь и Христос родился в мир для того, чтобы послужить другим и отдать душу Свою (см.: Мк. 10, 45). Служа другим людям, мы подражаем Господу. Пусть любовь к ближним выражается не только в поздравлениях и пожеланиях счастья, пусть любовь оживет в наших делах.
В другом месте «Пастыря» пост сравнивается с возделыванием виноградника. Чтобы виноград мог расти, нужно прополоть землю и удалить все сорняки (см.: «Пастырь» Ерма, III, 5, 2). Чтобы в нашей душе мог расти виноград любви и веры, нужно удалить все сорные травы. «Прежде всего воздерживайся от всякого дурного слова и злой похоти и очисти сердце свое от всех сует века сего» («Пастырь» Ерма, III, 5, 3). Чтобы это сделать, нужно внимательно посмотреть на самого себя. Не просто признать: «Да, я плохой, у меня полно грехов и недостатков», но измениться, избавиться от них или, по крайней мере, сделать маленький шаг в эту сторону.
Но вот вопрос: делать добрые дела, усиленно работать над собой, находить силы подниматься выше мирской суеты и суматохи нужно только в пост? А что делать, когда поста нет? Пост — это камертон, который задает тон жизни христианина. А это значит, что любить ближнего, делать добрые дела и следить за своими мыслями и действиями христианину нужно не только с 28 ноября по 6 января, пока идет Рождественский пост, и не только в марте и апреле, на которые обычно выпадает пост Великий перед праздником Пасхи, но всегда — в любой день года. Просто пост — это время, когда мы должны стать чуть более внимательными, чем обычно. Музыкальные инструменты периодически настраивают, чтобы они звучали чисто и красиво. Во время поста нам нужно постараться настроить струны своей души. Но чтобы расслышать мелодию, нужна тишина, чтобы ничто не заглушало музыку. Пост — время тишины, когда мы можем послушать мелодию нашего сердца, обращенную к Богу. Как она звучит?
— Скажи мне, ведь ты всё знаешь, — спросил вол, еще не совсем пришедший в себя, — ты действительно уверен, что все они не сошли с ума?
— Нет-нет. Просто сейчас Рождество.
— Что-то слишком уж много этого самого Рождества. А помнишь ту ночь в Вифлееме — хлев, пастухов, младенца? Тогда тоже было холодно, и все-таки там царили покой и умиротворенность. Все было совсем по-другому!
— Верно. А помнишь долетавшие до нас звуки далеких волынок?
— А над крышей слышалось легкое шуршание. Какие-то птицы летали, что ли.
— Птицы? Ну ты и балда! Это ангелы были.
Тишина не только позволяет услышать самого себя. Тишина — душевная и сердечная — позволяет услышать Бога. Первыми о рождении Христа Спасителя узнали вифлеемские пастухи, охранявшие в ночной тиши свои стада. Ничто не может выразить радость Рождества Христова так, как слова, услышанные пастухами от ангелов: Слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение! (Лк. 2, 14). Мир и благоволение — вот что несет нам рождественская ночь. Ведь именно к ней ведет нас путь предстоящего поста. Но мир и благоволение — не что-то внешнее по отношению к нам, они — внутри нас. Миром и благоволением наполнено Царство Божие, открывшееся нам во Христе. А ведь Господь сказал и о том, что Царствие Божие внутрь вас есть (Лк. 17, 21). Рождественский пост может стать началом пути в это Царство. Царь Христос не похож на других царей, поэтому и Его Царство не похоже на другие. Каждое царство живет по своим законам, есть они и в Царстве Христовом. Вернее, закон в нем всего один — закон любви. Любовь низводит Христа к нам в рождественскую ночь и становится той лестницей, по которой мы можем взойти ко Христу. Пост призван помочь нам почувствовать эту любовь, зажечь ее в себе. Жизнь без любви невозможна.
Рождение Христа — никем не замеченное событие — стало началом новой жизни. Новая жизнь началась в пещере — лучшего места для Спасителя не нашлось в ту ночь. И сейчас истинный смысл Рождества сознательно или несознательно пытаются отодвинуть всё дальше и дальше, заменяя ангельское благовестие рекламными билбордами. Но только Христос призывает нас к жизни настоящей. Как написал когда-то английский писатель Гилберт Кит Честертон (1847–1936): «Эта книга (Евангелие) начинается пещерой; именно с пещерой связывают ученые жизнь первобытного человека и в пещере нашли древнейшие изображения животных. Вторая половина человеческой истории, подобная новому сотворению мира, тоже начиналась в пещере. И животные были тут… Именно здесь, под землей, приютились двое бездомных, когда хозяева переполненных гостиниц захлопнули перед ними двери. Здесь, под самыми ногами прохожих, в погребе мира, родился Иисус Христос. Господь наш тоже был пещерным человеком. Он тоже рисовал странных, пестрых существ на стене мироздания; но Его рисунки обрели жизнь».
Газета «Православная вера» № 22 (570)
