В Неделю о расслабленном в Церкви читают два библейских повествования — об исцелении Господом расслабленного при Силоамской купальне и об исцелении Энея апостолом Петром. Евангельские повествования многослойны, они вообще учат нас видеть многослойность реальности.
С одной стороны, оба рассказа описывают произошедшие однажды события, то, что творилось в конкретных местах с конкретными людьми, на глазах у конкретных свидетелей и имело определенные последствия с истории. Евангелия — это вполне исторические повествования о том, что произошло на самом деле. Исцеление расслабленного при Овчей купели Но евангельские повествования также являются образами, символами, которые обращены к нам здесь и сейчас. Это события, через которые с нами говорит Бог: «Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого» (Евр. 4:12). Поэтому для нас важно рассмотреть их подробно. Мы не знаем, какой именно медицинский диагноз стоял за тем, что евангелисты называют «расслабленностью». Может быть, это было какое-то тяжелое органическое поражение. Может быть, речь шла о чем-то на уровне души, психики, когда человек физически, кажется, в порядке, но настолько уныл и подавлен, что не может встать. Не надо считать такую расслабленность притворством — за ней может стоять реальное и тяжкое страдание. Страдание, которое отняло у человека очень многое: тридцать восемь лет (почти всю жизнь!) у исцеленного Господом при купальне, и восемь лет – у исцеленного апостолом Энея. Идет ли речь о физическом или душевном недуге — Господь исцеляет его Своей властью. Он дает повеление, которому ничто и никто не может воспротивиться — ни физическая болезнь, ни душевная, ни сам расслабленный: «встань, возьми постель твою и ходи» (Ин. 5:8). В обоих случаях людей исцеляет повеление, приказ. В первом случае его отдает Сам Господь, во втором — апостол Петр от Его имени. В наши дни расслабленность остается бедой многих; и чаще всего она не связана с физической болезнью. Есть люди, очень немощные физически, но полные духовной силы. Однако гораздо чаще бывает наоборот: с телом все в порядке, проблемы с душой. Человек «не может себя заставить» делать необходимую работу, выполнять свои обязанности, особенно огромные затруднения возникают в молитве и хождении в храм Божий. Люди могут слышать тяжкие упреки от других и горько укорять самих себя, но остаются при этом в расслаблении, когда грань между «не могу», «не хочу» и «не могу захотеть» оказывается размыта. Иногда это результат пережитой травмы, болезненного столкновения с жизнью — предательства, обиды, тяжелого личного провала. Иногда — просто неспособности справиться с повседневным стрессом. Эта расслабленность может отнимать у человека многие годы, даже всю жизнь, когда человек живет кое-как на минимуме возможных усилий: трудится как можно меньше, да и то, потому, что его принуждают к этому обстоятельства или другие люди, а оставшееся время проводит лежа на диване. Как писал бельгийский поэт Эмиль Верхарн: С насмешкой над моей гордынею бесплодной Мне некто предсказал, державший меч в руке: Ничтожество с душой пустою и холодной, Ты будешь прошлое оплакивать в тоске. В тебе прокиснет кровь твоих отцов и дедов, Стать сильным, как они, тебе не суждено; На жизнь, ее скорбей и счастья не изведав, Ты будешь, как больной, смотреть через окно. И кожа ссохнется, и мышцы ослабеют, И скука въестся в плоть, желания губя, И в черепе твоем мечты окостенеют, И ужас из зеркал посмотрит на тебя. Человек может потратить свою жизнь на «ничто», потому что у него нет сил на «что-то». У К.С. Льюиса в «Письмах Баламута» один бес говорит другому: «А христиане говорят, что Враг — это Тот, без Кого ничто не обладает силой. Нет, ничто очень сильно, достаточно сильно, чтобы украсть лучшие годы человека, отдать их не услаждающим грехам, а унылому заблуждению бессодержательной мысли. Ничто отдает эти годы на утоление любопытства, столь слабого, что человек сам его едва осознает. Ничто отдает их постукиванию пальцами, притоптыванию каблуками, насвистыванию опротивевших мелодий. Ничто отдает их длинным, туманным лабиринтам мечтаний, лишенных даже страсти или гордости, которые могли бы украсить их, причем, окунувшись однажды в эти мечтания, слабый человек уже не может стряхнуть их с себя». И вот такая расслабленность может оказаться еще трагичней физической, потому что физическая, по крайне мере, очевидна, а душевная вялость может маскировать себя. Господь может это исцелить, и в Писании мы видим, как Он это делает. Он провозглашает Свою власть, отдает повеление: «Встань и ходи!» Вера, спасительная вера — это признание за Господом такой власти. Наша жизнь принадлежит не нам, а Ему. Наше тело, наша душа, наше время, наши способности и возможности даны нам для служения. У нас есть Владыка, которому мы повинуемся. И это решение покориться владычеству Христа меняет все в нашей жизни. Даже если мы пролежали годы в бессмысленном расслаблении, мы можем встать и ходить — и обрести новую, полную достоинства, надежды и смысла жизнь в служении Христу.
Сергей Худиев
Православие.Ru
