У каждого из нас должна быть стратегия. pravoslavie.fm

Душа после ремонта

Страсти не действуют в человеке поодиночке, они действуют всей своей совокупностью. Преподобный Макарий Великий уподобляет страсти, грехи и пороки человека звеньям некой цепи, которые очень крепко держатся одно за другое. Одно из другого как бы вытекает, одно другое питает, и таким образом враг находится с нами в непрестанной борьбе. Он как бы играет на греховных струнах нашей души — в комплексе, извлекая некую мелодию, и иногда из этого рождается целая симфония зла. Но так же, как на некий дивный инструмент, на нас воздействует и благодать Божия, приводя в движение и звучание те силы нашей души, которые в ней все-таки сохраняются, хотя и в поврежденном состоянии, и которые в первоначальном своем виде прекрасны.

Часто бывает так, что, узрев в себе множество страстей и предприняв попытку с ними бороться, человек встречается с ожесточенным противодействием: все эти страсти разом восстают и ополчаются на него буквально как какие-то дикие звери. И человек приходит к священнику в отчаянном состоянии: «Батюшка, на меня так всё сразу навалилось…». Ему начинает казаться, что справиться со всем этим просто невозможно.

«Последовательность в борьбе со страстями должна быть такова: какая страсть против нас восстала и нас убивает, та в этот момент и является главной»

Что можно на это сказать? Во-первых, действительно, невозможно справиться со всеми страстями одновременно. Многие святые отцы об этом пишут, в частности, святитель Феофан Затворник: надо бороться одномоментно с какой-то одной конкретной главной страстью. Но это не значит, что нужно рассуждать так: «Вот есть у меня такая-то главная страсть, я ее выбрал и буду с ней бороться, а остальные пока оставлю». Из этого ничего не получится, потому что враг — это очень опытный стратег, и когда ты взял одну страсть и борешься с ней, он тебе как кость ее бросит и в это время занимается другими, которые живут полной жизнью в тебе. И какая разница, от чего ты в итоге погибнешь — от гордости, допустим, или от сладострастия; цель врага — умертвить нас любыми способами, а наша цель — прорваться от этой смерти к подлинной жизни. И последовательность в борьбе со страстями должна быть такова: какая страсть против нас восстала и нас убивает, та в этот момент и является главной. Предположим, человек осознаёт, что его главной страстью является гордость, и чаще всего падает именно от нее. Значит, он постоянно против гордости воюет и использует все способы, которые здесь могут быть ему полезны. Но вместе с тем, когда в нем возникает гнев, желание кого-то осудить или жадность, он переносит свои усилия на борьбу с этим, притом и о гордости стараясь не забывать. Можно провести такую житейскую аналогию: человек встает утром и понимает, что у него запланировано на этот день множество дел. Он постарается провести свой день так, чтобы все эти дела держать в голове — всё успеть, ничего не забыть. Но заниматься этими делами человек, имеющий опыт такой напряженной жизни, будет последовательно, концентрируясь на одном деле в один момент времени, чтобы избежать метаний между ними, в результате которых он ничего не успеет и ничего не сделает.

У святителя Игнатия Брянчанинова есть такой, на мой взгляд, замечательный образ, который он употребляет, говоря об очищении от греховных навыков. Вот помещение, в котором был капитальный ремонт, — вокруг груды строительного мусора. И человек может вначале растеряться: как же это всё убрать — такой ему всё это кажется огромной и хаотичной массой. Но если приглядеться, мусор есть разный. Есть крупные обломки, которые мешают по этому помещению вообще передвигаться, и их нужно вынести в первую очередь. После этого будет уже проще разобраться с мусором менее объемным. Ну и в конце нужно сгрести мелкий мусор и подмести пыль. Если мы не будем этому порядку следовать и начнем мелкие фрагменты мусора вытаскивать из-под более крупных или станем пыль подметать, когда еще многое остается неубранным, это будет нерационально и не даст хорошего результата. И точно так же в отношении нашей души. Человек не может от всех страстей избавиться сразу, но у каждой страсти есть грубые проявления, есть менее заметные и есть трудноразличимые, тонкие. И начинать нужно с более грубых, то есть в первую очередь отсекать грех, совершаемый самим делом.

«У нас есть все основания относиться к человеку с неприязнью, и мы имеем на это полное право. Но только в одном случае: если мы не хотим быть христианами»

Возьмем для примера такой грех, который практически всем нам сопутствует, — осуждение. Первый шаг в борьбе с этим грехом — запретить себе с кем бы то ни было ссориться и кого-то в разговоре оскорблять, в глаза или за глаза. Это бывает непросто, но если перед собой такую задачу поставить, это оказывается возможным, потому что нет задачи идти куда-то вглубь — задача одна: не открывать рот. Даем себе задание: каждый раз, собираясь открыть рот и что-то сказать, обдумывать, для чего мы его открываем. И вот для этого, этого и этого его открыть можно, а для всего остального — нельзя. Эта задача выполнима, в принципе, для любого человека. Но если поставить себе еще и задачу никого не осуждать, скажем, в мыслях, то может ничего не получиться. Многозадачность рассеивает внимание и лишает человека концентрации, а вследствие этого и сил. Но вот, допустим, я научился молчать, когда возникает желание сказать о ком-то плохо. И теперь мне всё больше не дает покоя то, что молчать-то я молчу, но в своем сердце я про этого человека говорю всё то, что мог бы сказать вслух, — и, может быть, даже больше, потому что вслух-то я некоторых вещей сказать не могу, а подумать их про человека мне никто не мешает. Значит, наступает следующий этап, и я начинаю бороться с этим. Как именно бороться? Я начинаю разбираться: а на чем в принципе основано такое мое отношение к человеку? Есть у него отрицательные качества? Есть, и это делает общение с ним крайне трудным. Хорошо, а мне какое до этого дело, почему у меня это вызывает такие эмоции? Потому что, к примеру, я с этим человеком работаю, и его недоброкачественность как работника в сочетании с определенными личными качествами каждый раз препятствует реализации тех задач, которые мы вместе должны выполнять. Хорошо, но почему на основании этого я считаю себя вправе относиться к нему так, как я отношусь? Здесь очень важно понять одну простую вещь: у нас есть все основания относиться к этому человеку с неприязнью, и мы имеем на это полное право. Но только в одном случае: если мы не хотим быть христианами. То есть у нас этого права никто не отнимает, мы сами его у себя отбираем, решаясь следовать за Христом. Преподобный Паисий Святогорец говорил о том, что чем человек более духовен, тем меньше у него прав. То есть нужно сказать себе: я христианин, и плохо относиться к этому человеку не имею права. А значит, проблему, которая у нас с ним возникла, нужно решать как некую техническую задачу: надо постараться либо понудить его делать то, что должно, либо найти способ минимизировать ущерб от его халатности, либо с ним надо расстаться. Это в том случае, если принятие решения зависит от нас. Если же мы сами ничего не можем сделать, если власти такой нам не дано, нам остается только смириться и продолжать с ним взаимодействовать. Или самим уйти с этой работы, но ни в коем случае не злословить, не конфликтовать. И такого рода рассуждение необходимо в отношении всех ситуаций, в которых действуют наши страсти.

Скорпионы в банке

Очень важно всегда помнить о механизме, посредством которого действие страсти в человеке ослабевает. У святых отцов часто можно встретить сравнение страстей со скорпионами и пауками, которые, когда их закрывают в каком-то сосуде, сначала там потихоньку слабеют, а потом задыхаются и умирают. И так же нам следует действовать по отношению к своим страстям.

Что значит в таком случае «посадить в банку»? Это значит лишить страсть той подпитки, которую она получает, когда мы ею руководствуемся и по ее велению согрешаем. Когда человек обуздывает свои порывы и хотя бы не дает страсти прорваться наружу, она начинает в нем слабеть.

Но дальше не всё так просто: нам иногда кажется, что мы ее загнали в банку, и она вот-вот там умрет. Но прежде чем это случится, она там изголодается, исстрадается, измучается. И если мы раньше времени потеряли бдительность, то она не просто прорвется наружу, а прорвется с такой яростью, что нам мало не покажется.

Очень яркий такой пример — хранение уст. Молчишь, молчишь, молчишь, не говоришь ничего худого, но если уж однажды прорвет… Об этом надо знать и раньше времени не обольщаться и не успокаиваться, а лучше никогда не обольщаться и не успокаиваться. Это пауки и скорпионы умрут совсем, а страсть до конца не умрет.

Неприятный, но точный образ приводит святитель Феофан Затворник: он говорит, что, бывает, лежат дождевые черви, и кажется, что они совершенно мертвые, но стоит их полить водой, и они в этой воде оживают и начинают копошиться. А потом, можно добавить, они очень быстро в драконов превращаются из червей. Но тем не менее, у нас есть достаточно эффективный способ их драконью силу опять ослабить, так что отчаиваться никогда не стоит.

Клин клином выбивают?

Есть еще один способ, который помогает иногда ослабить какие-то тяжелые проявления страсти, — далеко не всегда применимый, но тем не менее эффективный. У преподобного Иоанна Лествичника есть такая мысль: бес беса изгоняет и страстью страсть побеждается. Что это значит?

Например, человек стремится к каким-то греховным наслаждениям, к разгульной жизни. Но при этом он сребролюбив, ему всегда жаль расставаться с деньгами. И в связи с этим может возникнуть ситуация, когда ничто не может его остановить от этого разгула — ни мысль о Страшном Суде, ни укоры совести — но мысль о том, что он потратит на это лишние деньги, его остановит. И если человек сохраняет какие-то остатки христианского благоразумия, он начинает на эту мысль опираться.

То есть порой нечто в меньшей степени греховное может сознательно использоваться для избавления от чего-то в большей степени греховного. Таких примеров не очень много, потому что это требует все-таки некоего особого устроения человека, но тем не менее они есть. Мне приходилось видеть людей, которые были подвержены наркотической зависимости и выходили из нее посредством того, что бросали колоться и начинали пить, какое-то время проживали в таком состоянии, а потом и из него постепенно выкарабкивались и переходили к нормальной жизни. Не приведи Господь, конечно, кому-то пережить подобное, но здесь ситуация такова: когда враг уже окружил нас со всех сторон, отбиваться от него приходится любыми подручными средствами. Только очень важно проходить этот путь до конца и то, что было для нас на каком-то этапе менее греховным, тоже изживать и исторгать из своей жизни.

«Меня здесь нет»

Безусловно, борясь со страстями, нужно одновременно вырабатывать в себе полезные и добродетельные навыки. И тренировать каждый подобный навык так, чтобы нам было не просто легко поступать в соответствии с ним, но очень трудно поступить как-то иначе. Можно сказать, например, что от пустынников древности совершенно невероятно было услышать слово осуждающей оценки кого-либо, и даже когда они оказывались на суде, где должны были давать показания, то порой не могли сказать никакого слова.

Есть такой патериковый пример: однажды в келье, где находился преподобный Пимен Великий, произошла потасовка. Одним из ее участников был его родной младший брат, который, отличаясь беспечным характером, привел к себе еще какого-то странствующего монаха — с ним они, собственно, и подрались. А потом пришел старший родной брат преподобного Пимена, который тоже подвизался вместе с ними, и спрашивает: «Пимен, а ты-то где был?». Он отвечает: «А я положил в своем сердце, что меня здесь нет».

Со стороны это выглядит довольно чудно, но если в эту ситуацию вдуматься, то станет понятно, что если бы преподобный Пимен попытался какое-то участие принять в этом инциденте, из этого бы ничего хорошего не вышло: может быть, эти монахи — брат и его «гость» — его еще и отдубасили бы вдвоем. И его благоразумие было таково, что он это понимал. И рассудил, что отстраниться от этой ситуации, от кипящих в ней страстей, и молиться будет в этот момент самым лучшим. И это выразилось как раз в такой мысли: «Меня здесь нет».

Мне кажется, что этот навык «выключения» из ситуации, в которую нас кто-то пытается втянуть — не кто-то, а враг рода человеческого — обязательно нужно в себе вырабатывать. Касается это, разумеется, только тех случаев, когда наши действия не способны ничего изменить к лучшему. Притом гораздо чаще встречаются ситуации, когда наше христианское участие необходимо, когда мы можем оказать помощь ближнему. И в них наш долг — действовать, а не полагать себе на сердце мысль, что нас здесь нет.

Быть готовым к столкновению

Нужно сказать, что интенсивность борьбы человека со страстями, количество ситуаций, с которыми ему приходится ежедневно сталкиваться и страстям противодействовать, зависят не только от факторов духовных — они прямо пропорциональны ритму его жизни. Когда человек мало с кем общается, когда перед ним не стоит каких-то сложных и срочных задач, ему достаточно легко себя контролировать. А человеку, который живет на пределе своих сил, на котором лежит большая ответственность, у которого множество дел, встреч, непредвиденных ситуаций в течение дня, не поддаться страсти бывает гораздо труднее. Почему так?

Я как-то услышал об одном любопытном эксперименте. Человека помещали в закрытую комнату и говорили: «Ты здесь постой, в какой-то момент зайдут и тебя толкнут». И когда действительно кто-то врывался и его толкал, человек, как правило, уже занимал такую позицию, что его было не сдвинуть с места. А другого человека просто помещали в комнату и закрывали дверь. И кто-то внезапно заходил, его толкал — он падал. То есть приготовился человек — он стоит, не приготовился — он упадет. То же самое и со страстями: чем больше сложных обстоятельств в жизни человека, чем неожиданней они, тем труднее ему бывает подготовиться к возможным поворотам событий.

«В любом положении одна добродетель все же остается нам доступной — это смирение»

Что с этим можно сделать? Первое, что приходит в голову — упростить свою жизнь, но далеко не всегда это от нас зависит и далеко не всегда это оказывается возможным. И совершенно очевидно, что когда Господь помещает нас в такое положение, что мы ни в чем не можем преуспеть, будучи со всех сторон раздергиваемыми и растаскиваемыми, одна добродетель все же остается нам доступной — это смирение. И зачастую, как только мы смиряемся, начинает меняться и ситуация: нас меньше толкают, меньше дергают, или же мы просто перестаем это замечать, и нам становится гораздо легче.

*  *  *

На самом деле борьба со страстями носит характер не только тяжелый, не только кровопролитный, в соответствии со словами святоотеческими «дай кровь и прими Дух», — она может носить, как это ни странно, еще и характер очень интересный и увлекательный. Безусловно, интерес и увлекательность — это не совсем то, на что мы должны ориентироваться в своей христианской жизни, но это то, чем мы можем пользоваться как катализатором определенных процессов. У каждого из нас в борьбе со страстями должна быть некая своя стратегия: нужно учиться как-то обходить уловки врага. Это на самом деле для каждого из нас возможно — при всем его опыте, при всей его способности к анализу и знании психологии человека. Почему? Потому хотя бы, что на нашей стороне в этой войне находится Господь.