Игумен Нектарий (Морозов)
Соль христианства
В чем соль христианства, без которой оно немыслимо? Есть разные ответы на этот вопрос, которые сводятся к одному: соль ? сила христианства, его сердцевина, то, что делает его «настоящим». В Евангелии Господь впервые говорит про соль в Своей Нагорной проповеди, сразу после Заповедей Блаженства, в которых сконцентрирована суть евангельского учения о духовном совершенстве. Но чего требуют эти заповеди, без чего их исполнение невозможно? Самоотречение ? без него ни единой заповеди не сотворишь. И не будет ошибкой сказать, что в самоотречении ради Христа и заключается соль христианства.
Говоря о следовании за Ним и о кресте, Господь не сказал, что недостоин Его тот, кто не идет за Ним. Он сказал иначе: «кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня» (Мф. 10, 38). И так Спаситель указал на два «типа» христианства. Первый, подлинный ? следование за Ним с тем крестом, который сложится из противоборства между земным и небесным в нас, из того, что влечет горЕ, и того, что клонит долу, крестом гонений, скорбей, скудости в земных благах, когда то потребуется ради верности Ему. А второй ? идти за Христом, но не возлагать на плечи креста, то есть носить имя христианина, но дел, требующих самоотвержения, избегать. И это «второе христианство» Христа недостойно, оно подделка, суррогат, несчастный самообман.
***
Христианство ? то, которое дал нам Христос как возможность быть Его учениками и последователями (а другого нет и быть не может),? неотмирно, сверхъестественно по своей природе, оно есть самое удивительное чудо на земле. И в то же время оно подвиг ? каждый день умирать для мира и его страстей, посреди мира живя, быть выше его, уметь пренебрегать своими интересами в нем, поступать порой прямо наперекор им.
В сущности, лишь пойдя на этот подвиг, и можно открыть для себя чудо христианства. Не оттолкнувшись и не поплыв, никогда опытно не узнаешь, не почувствуешь, что вода может держать и нести тебя на себе. И не решившись ради Христа жить по Его слову, быть для этого, когда необходимо «безумным для мира» (1 Кор. 4, 10), не испытаешь Его всесильной помощи, не узнаешь Его, а значит ? и подлинной веры никогда не обретешь.
Душа моя, где мы с тобой находимся?
В одном из патериков есть история о некоем брате, делание которого заключалось в том, что он постоянно в течение всего дня задавал себе, а точнее, своей душе вопрос: душа моя, где мы с тобою находимся? И это тот вопрос, в котором очень нуждаемся все мы, потому что зачастую в течение дня где мы только ни находимся — где только ни находятся наши помыслы. Бывает при этом, что возникла какая-то неожиданная ситуация, что-то спровоцировало нас на гнев — и мы тут же дошли до такого ожесточения, что наговорили человеку самые страшные вещи.
А если бы мы постоянно спрашивали себя: «Где мы, душа моя?», то, скорее всего, этого бы не произошло, потому что душа проходит путь к критической точке постепенно. И бывает, что мы до поры до времени не совершаем грехов на деле, но наша душа пребывает в таких греховных, таких страшных помыслах, что мы фактически в грехе живем постоянно, потому что в нем как бы варимся все время. Вот почему необходимо себе внимать каждый час и каждое мгновение своей жизни.
Приближение Бога есть встреча, а приближение к Богу — цель
Мы приближаемся к Богу в меру своего стремления к Нему, настолько, насколько доказываем это стремление своей жизнью. А Бог приближается к нам — просто, по Своей милости, тогда, когда знает, что это приближение необходимо для нас, что-то может изменить в нашей жизни к лучшему. И потому, пытаясь выработать некую терминологическую точность, можно, наверное, сказать, что приближение Бога есть встреча, а приближение к Богу — цель.
В сущности, это — самое главное, в этом заключается все. Вне такого движения жизнь — «пустая и страшная шутка», не более того, какой бы великой и блестящей она ни казалась порой. Разбежаться и… врезаться вдруг в стену — что в этом на самом деле великого и блестящего? И что иное представляет собой смерть неверующего или забывшего о Боге человека?
О страхе Божием
Почему страх Божий именуется «началом премудрости»? Потому что он, когда мы в той или иной мере его стяжеваем, становится для нас как бы неким проводником на всех путях приобретения прочих добродетелей. Человек, стяжавший страх Божий, совершенно иначе молится, иначе общается с людьми, иначе выходит из каких-то ситуаций, в которых без греха обойтись трудно.
К примеру, надо нам сделать человеку замечание — иногда в храме, иногда дома, иногда на работе. И мы зачастую делаем это замечание так, что человек от нас отскакивает, будто бы его ударили чем-то тяжелым, а мы действительно ударили его чем-то тяжелым ? своим тяжелым сердцем, своим тяжелым словом, которого вроде бы не хотели произносить. И это говорит о том, что душа наша в этот момент страх Божий позабыла, потому что если человек пребывает в состоянии благоговения пред Богом, он сможет найти такие слова, которые никого не обидят. Страх Божий мешает гордиться, страх Божий мешает тщеславиться, страх Божий мешает считать себя чем-то исключительным и думать о себе лучше, чем о других.
И очень важно, когда он нам во всем этом мешает, не начать воспринимать его как некую помеху и не начать от него избавляться. Такое тоже, к сожалению, бывает. Как говорила в свое время замечательная подвижница, которая была известна под именем преподобного Досифея Киевского, страх Божий — это такая птичка: выпорхнет и никак ее потом не поймаешь. Об этом обязательно надо помнить, и надо с усилием эту «птичку» стараться в свою душу впустить и ни в коем случае ее потом не выпускать.
***
Прозвучала в комментариях мысль о том, что верующие - люди, которые постоянно живут в страхе. Огромное заблуждение. Подлинная вера, напротив, избавляет человека от страха, поскольку он не только верит, но и доверяет Богу, надеется на Него, знает, что и птица малая не падет на землю без воли Творца, что и волосы на наших головах сочтены - это образ того, насколько важно для Господа все, что касается нас.
Страх Божий - это нечто совершенно иное. Это чувство благоговения, рождающееся от живой памяти о том, что мы всегда, на любом месте и в любое время - перед Ним. Что Он видит не только наши дела и поступки, но и сокровенность нашего сердца со всем, что таится в нем. Это нежелание чем бы то ни было оскорбить Того, Кто создал нас и поддерживает в нас жизнь, Кто любит нас так, как никто больше.
Простые истины
Духовная жизнь в сущности своей очень проста ? естественна для человека, представляющего собой союз материального и духовного. И в то же время сложна, поскольку мы пребываем в состоянии падения, поражены грехом, сами в полном смысле этого слова неестественны. И как следствие ? забываем или не замечаем подчас совсем простые, азбучные истины, без постижения которых путь к духовному совершенству невозможен. Какие именно? Ну, например, такую, что нельзя стать хорошим христианином, не став при том… хорошим человеком.
Каким образом понять, живешь ты или же находишься на пути к духовному умиранию
Жизнь — это такой процесс, в котором человек всегда движется в одном из двух направлений: либо вперед, либо назад. И соответственно, если он не находится в состоянии развития, он обязательно будет находиться в состоянии регресса — в состоянии какого-то самораспада, иногда быстрого, иногда медленного, но тем не менее происходящего. Какого-то среднего состояния в жизни практически не бывает. То же самое, и в еще большей степени, относится к жизни духовной. Невозможно «просто» прийти в храм, «просто» жить церковной жизнью и при этом никаким образом не меняться. Мы можем вспомнить на эту тему пример из Апокалипсиса: Господь обращается к Ангелу одной из Церквей и говорит: Ты носишь имя, будто жив, но ты мертв . И для каждого из нас всегда есть риск, считая себя духовно живым человеком, на самом деле оказаться мертвым, то есть лишенным той духовной жизни, которая обязательно должна в нас присутствовать.
Каким образом понять, живешь ты или же находишься на пути к духовному умиранию, когда ты уже пребываешь в Церкви? Преподобный авва Дорофей говорит о том, что человеку необходимо постоянно останавливаться на том пути, по которому он идет: смотреть, сколько верст пройдено, считать поприща и, если он идет в какой-то город, определять, далеко ли он от этого города или уже остановился в его предместье. Таким образом преподобный указывает на то, что человек должен постоянно себя испытывать: смотреть, как сегодня действуют в нем те страсти, которые вчера действовали более сильно или же, наоборот, более слабо, а также определять, удалось ли ему стяжать какие-то добродетели, к которым он стремился, или же нет. Если такое испытание регулярно не производить, если так свою душу регулярно не исследовать, то невозможно понять, в какой духовной мере мы находимся.
О желанных вещах и воле Божией
Из того, с чем приходится сталкиваться постоянно. Есть вещи, которые кажутся нам крайне важными. Мы стремимся ими обладать, стараемся, выбиваемся ради этого из сил, молимся, просим, и очень часто – не получаем. И никак не можем уразуметь: важны эти вещи не сами по себе. Важно по-настоящему лишь то, можем ли мы и это, как и все прочее, доверить Богу. И, получив, не радоваться до забвения Его. А не получив, не только не роптать, но и не печалиться даже, принимая все как Его волю, как проявление Его любви.
Открывать сердце для слова евангельского
Где-то в дневниках убиенного оптинского иеромонаха Василия (Рослякова) есть мысль о том, что необходимо открывать свое сердце для слова евангельского, чтобы оно все глубже проникало в него, причиняло ему боль, уязвляло. И не надо бежать от этого уязвления и боли. Надо чувствовать и слышать: большего требует от меня Господь, больше я должен дать, только так, шаг за шагом я смогу приблизиться к Нему. А другого пути нет. Здесь-то и сокрывается тайна спасения и святости: кто хочет слышать Бога и слушаться Его, тому все время дается возможность и слышать, и исполнять больше и совершенней. И наоборот… И, конечно, никакому внутреннему «торгу» ? ни с самим собой, ни с Богом, места тут быть не должно.
https://vk.com/id300641983
