В околоцерковной среде встречается мнение, будто христианское смирение и человеческое достоинство — вещи несовместимые, что унижаться (равно как и унижать других) душеполезно. Вот что думает об этом писатель и переводчик Наталья Холмогорова.
Наталья ХОЛМОГОРОВА
Много лет назад в Первом гумкорпусе МГУ работала церковная книжная лавка. Времена были далекие от нынешнего информационного изобилия, и перед прилавком с богатым выбором религиозной, исторической, философской литературы постоянно толпился народ. Но однажды люди, подходившие посмотреть книги или просто проходящие мимо, стали свидетелями странной сцены.
Немолодая женщина, в платке и одетая «по-православному», орала — буквально орала — на студентку, стоящую за прилавком.
— Вы проворовались! — кричала она. — Вы у меня пойдете в тюрьму! — И, оборачиваясь к «публике», добавляла громогласно: — Видите, у нас тут воры завелись, но теперь мы от них избавимся! А что за грязь вы здесь развели? Вот пыль, и вот, и вон там… Ну-ка живо берите тряпку и мойте пол!Девушка, красная как рак и со слезами на глазах, пыталась что-то ответить — кажется, объяснить, что не отвечает за лавку, ее только попросили на пару часов подменить продавца, но суровая женщина ее обрывала:
— Как вы смеете со мной спорить? Где ваше смирение? Вы что, не христианка?!
Этот «аргумент» подействовал. Через пару минут девушка, уже плача в голос, ползала по полу с тряпкой у ног суровой женщины. А та смотрела на нее сверху вниз, и на лице ее читалось нескрываемое удовольствие. Не буду пересказывать всю эту полудетективную историю. Достаточно сказать, что в тюрьму никто не попал, поскольку никакого «воровства» и не было; книжная лавка перешла под начало суровой женщины, а девушка, которую публично опозорили и унизили, вскоре после этого ушла из Церкви и стала называть себя атеисткой. И оставалась вне веры и вне Церкви почти тридцать лет.
Эта девушка была я. И рана, нанесенная мне в тот день, болит до сих пор.
Страшно было не то, что меня прилюдно обзывали воровкой, грубо орали и позорили. Это очень неприятно, но пережить можно. Настоящий удар нанесло другое: на меня напала «своя», сестра во Христе, с которой мы совсем недавно вместе причащались — и, нападая на меня, эта «добрая женщина» использовала христианскую риторику, которой я привыкла глубоко доверять. Обращенный к жертвам насилия приказ добровольно повиноваться насильникам.
Но, может быть, этого вправду требует от нас христианство? Ведь сказано: А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два (Мф 5:39–41). Как же понимать эти слова?
К несчастью, находятся — не только вне Церкви, но и в ее стенах — люди, которые понимают эту заповедь Христову именно как повеление подчиняться и потакать злу.
Читайте также:
Должен ли верующий быть слабаком?Вокруг этой идеи вырастают ядовитые заросли лжи и подмен. Почитание в каждом человеке образа Божьего, о котором писали святые отцы, объявляется «антихристианской ересью». Смирение понимается как мазохизм, послушание — как слепая покорность чужой воле. Вместо необходимости смиряться самому проповедуется необходимость «смирять» окружающих: «ради их же блага» грубить, оскорблять, унижать, лупить по щекам (иногда и буквально), эксплуатировать, выдвигать несправедливые требования.
Но так истолковать слова Христа — все равно что в словах Кто не возненавидит отца своего и мать свою... увидеть разрешение избивать или выгонять из дома престарелых родителей.
Бог есть Свет, и нет в Нем никакой тьмы (1 Ин 1:5). Зло и неправда противны Богу; Он не становится на сторону зла, не потакает злу — и не требует этого от нас. Сама такая мысль кощунственна.
Научитесь от Меня, — говорит Господь, — ибо Я кроток и смирен сердцем (Мф 11:29). Однако, когда Его Самого в Евангелии бьют по лицу или пытаются побить камнями, отвечает вовсе не в «смиренненьком» духе: мол, это Мне по заслугам, а теперь, пожалуйста, ударьте еще разок. Он держится мужественно и с достоинством. Не бьет в ответ, но ясно показывает, что это Ему неприятно, и призывает обидчиков одуматься. Много добрых дел показал Я вам от Отца Моего, — говорит Он, — за которое из них хотите побить Меня камнями? (Ин 10:32) Или: Если Я сказал худо, покажи, что худо; а если хорошо, что ты бьешь Меня? (Ин 18:23).
Читайте также:
- Христианство — религия рабов? Ответ священника
- Библия говорит «подставь другую щеку». А если на меня напали?
Нет, заповедь о подставлении щеки точно не о том, что христианин обязан «смиряться» перед злом, отступать или сдаваться при его нападении. В том числе и тогда, когда чужая злая воля обращена против него самого.
О чем это на самом деле, может быть, лучше всего выражает в своем толковании на Евангелие свят. Иоанн Златоуст. Христианин, которого ударили по щеке, говорит он, «ощущает себя ратоборцем, а не терпящим избиение». Он не бессильная жертва, а воин, противостоящий дьяволу в мире сем и в собственной душе.
Воин, идя в бой, знает, что на него будут нападать, попытаются ранить или убить; он к этому готов, это его не травмирует.
Мы призваны быть совершенны, как Отец наш Небесный; а Бог не обижается, слыша богохульства или видя людские грехи, не мстит за нападки на Себя, щедро изливает свои блага на добрых и злых. Даже на Кресте, став жертвой человеческой несправедливости, Он не превращается в «жертву» психологически, ибо идет на это свободно и сознательно и даже во время издевательств и мучительной казни не перестает думать о других больше, чем о Себе. Он всегда остается в сильной позиции. К этому же Он призывает и нас.
Не быть жертвой — испуганной, обиженной, задетой, вынужденной защищаться. В любой ситуации оставаться тем, кого чужие оскорбления или наглые притязания не ранят и не требуют обязательной реакции. Быть свободным от необходимости отстаивать и защищать себя. Всегда делать лишь то, что сам считаешь правильным; не позволять чужим нападкам и атакам вывести тебя из равновесия и сбить с пути.
«Подставить другую щеку» — это не о слабости, подчинении, добровольном унижении. Это о проявлении очень серьезной внутренней силы и независимости.Но эту сильную позицию невозможно симулировать. Тем более бессмысленно принуждать к ней тех, у кого такой внутренней силы еще нет.
А для тех, кто этой заповедью оправдывает собственное желание бить других по щекам, кто превращает христианскую этику в орудие унижения и насилия, а Бога пытается завербовать к себе в подельники, в Евангелии есть жесткие слова о хуле на Духа Святого и о жернове на шею.
ХОЛМОГОРОВА Наталья
