Большой мегаполис. Неоновые вывески, пестрая реклама. Свет фар и всевозможный шум. По тротуару на распутье, вперемешку с толпами пешеходов, ходит человек с табличкой «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное» (Мф. 4: 6). Этот незваный проповедник тонет в большом городе, меркнет среди его витрин. Что он может предложить такого, чего не знают все эти люди? Царство Небесное? Разве эта абстракция может быть привлекательнее материальных благ? Оставшийся в пренебрежении человек с табличкой начинает злиться – он обещает кару людям за невнимательность, за грех. Это еще больше отпугивает – лучше обеспеченный комфорт без требований религии, чем иметь дело с последней и ее угрозами…
Настолько ли однобоко покаяние? И все ли кающиеся обретут прощение? Ведь есть смертные грехи. Есть угроза отлучения от Церкви и епитимии. И вообще так часто человек, приносящий извинения, оказывается отринут и не прощен…
Призыв к покаянию становится понятен, только когда на горизонте духовного взора появляется Бог
Призыв к покаянию становится понятен, только когда на горизонте духовного взора появляется Бог. Этот призыв по-другому звучит у пророка: «Приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему» (Мф. 3: 3). И еще более полно в устах Спасителя:
«Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим, и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу, проповедовать лето Господне благоприятное… Ныне исполнилось писание сие» (Лк. 4:18–21).
Упомянутые слова так ярко прозвучали во время первой проповеди Христа – проповеди о покаянии, что евангелист передает даже эмоции слушателей Спасителя: «Глаза всех в синагоге были устремлены на Него» (Лк. 4: 20). Будто все пространство превратилось в слух, и слышно биение сердца на фоне звенящей тишины. Люди отчаянно и жадно ждут прихода Господа в их жизнь – и вот, Он приходит – утереть каждую слезу, утешить каждое больное сердце, лишить любого из человеков одиночества, забвения.
Поразительно, но призыв к покаянию – это вовсе не призыв, а ответ. Даже обещание. К покаянию зовут только тогда, когда готовы простить. Прощение, оказывается, уже есть – оно уготовано (Мф. 22: 2). А вместе с ним и его плоды: чистота, легкость, свобода, обновление, примирение с Богом. Они ждут того часа, когда окажутся желанными, нужными. Поэтому Христово прощение – присное. Оно всегда ждет, не угасает, пульсирует любовью. Так Бог нас любит: каждого – больше всех. Умилительно описывает прощение Божие святитель Николай Сербский. Он указывает на примечательный момент из притчи о блудном сыне:
«“И когда он был еще далеко, увидел его отец и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его” (Лк.?15: 20). <…> Как только грешник покаялся и вступил на Божий путь, Бог спешит ему навстречу, принимает его, обнимает и целует его».
И еще святитель замечает такую деталь: блудный сын не успевает произнести заготовленный извинительный монолог, в котором просит не лишить его возможности хотя бы быть среди наемников Отца. Но Бог прежде словесного исповедания прощает и возвращает утраченное сыновство.
Покаяние не должно пугать, потому что посильно всякому
Покаяние – это путь к Богу. Оно не должно пугать, потому что посильно всякому. Его смысл – возыметь ненависть к тому, что удаляло от любящего Отца. Исток покаяния – это даже не совокупность дел, но само намерение, желание удаляться от зла. Признание того, что ты нуждаешься в Том, Кто единственно может простить всё; нуждаешься в милосердии и очищении. Святитель Григорий Палама замечал, что начало покаяния «выражается в том, чтобы уже не касаться более того, что запрещено». Вот такое намерение Господь целует (Евр. 4: 12).
После мысли о своей духовной ущербности, неправильности жизни, остается выбор: или прекратить зло – или вернуться к нему. Это вопрос воли и честности перед совестью – собой и Богом. Но даже сама мысль о своей неисправленности – уже победа, а значит, «недалеко ты от Царствия Божия» (Мк. 12: 34).
На этом пути, на стезе покаяния, есть проверенный опытом способ борьбы со злом – и внутренним (т.е. грехом), и внешним (дьяволом). Это словесное исповедание своего греха. Когда нелицеприятный поступок называется, проговаривается – ослабевает бесовская власть над человеком. Поэтому Церковью была установлена исповедь. В ней, с одной стороны, душа вырывается из когтей злых духов, а с другой – подается Божья сила, которая исцеляет. Митрополит Антоний Сурожский говорил, что по этой причине у исповедального аналоя нужно проговаривать все то, что хотелось бы в первую очередь спрятать, утаить от мира. Самые злые поступки. И Он уврачует их.
Не стоит бояться епитимии. Если доверяешь Богу – Он все управит. Не священник ее вынесет, а Он. Притом так, чтобы тебе было не тяжело нести и чтобы в ней нашлась польза для души, наставление. Чтобы результат превзошел смелые ожидания об исправлении. Только доверься Богу – будь искренен и честен. Он никому не желает погибели, а Его бремя – благое и легкое (Мф. 11:30).
Бог – единственный, Кто способен прощать грех (Мф. 9: 5). Для Него нет такой скверны или нечистоты, которые Он бы не уврачевал.
«Придите – и рассудим, говорит Господь. Если будут грехи ваши, как багряное, – как снег убелю; если будут красны, как пурпур, – как волну убелю» (Ис. 1: 18).
С этим неложным и неоскудевающим обещанием Он терпеливо ждет каждого. Радуется о наших скромных победах покаяния больше, чем это можно себе представить (Лк. 15: 8–10).
