На фоне недавней публикации о некоторых уникальных маршрутах для путешествий, вспоминаю собственные поездки и какие-то места, которые меня поразили. Вот Никитинский монастырь Переславля-Залесского. Назван так в память сразу о двух святых: знаменитого древнего великомученика (имя которого в Москве носит огромный храм в Басманной слободе), и ещё — преподобного Никиты столпника, местного святого и мученика. Часовня, ведущая в его землянку-колодец, находится рядом со входом в собор. Там тесно и низко, приходится спускаться на глубину. Однако говорят, что пол этой часовенки намного выше, чем место, где была землянка святого… Как же поучительно (и для нашего времени тоже) звучит история Никиты!
Согласно житию, он был, как сказали бы сейчас, руководителем городской налоговой полиции. Пост солидный, жена, дружки, с которыми кутил, плюс – карт-бланш на любое зверство в отношении налогоплательщика. Время, как говорится, было непростое: прежний город на Плещееве-озере (Клещин) великий князь Юрий Долгорукий счёл неперспективным, основал новый Переславль(-Залесский).
Денег на обустройство нового поселения требовалось много. И Никите было велено решить финансовый вопрос. Он и решал. Не забывая при этом обустраивать и своё материальное положение. Вот только решал Никита «вопрос» очень специфическими способами. Такими, что когда им с женой в котле с кипящей едой привиделись кровь и человечина, то Никита сразу понял, отчего им такое видение.
Нельзя сказать, что его никогда ранее не мучила совесть. Накануне страшного случая с котлом, он всю ночь не спал. Думал над услышанными в Церкви словами пророка Исайи: «Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетенного, защищайте сироту, вступайтесь за вдову». Но наутро, как ни в чем не бывало, готовился к очередному кутежу. И тогда Господь показал ему в котле видение человеческих останков, которыми он собирался потчевать гостей. После этого ужасного зрелища Никита решает каяться. Бежит в тогда уже действовавший Никитинский монастырь. Где теперь висит уже его собственный образ, икона…
Три дня, по решению игумена, Никита кается как древние «обуреваемые», которые при любой погоде оставались вне храма и должны были без утайки рассказывать любому о своих недобрых делах. Потом уходит на болото, к комарам и мошке. Когда его вернули в монастырь, роет себе глубокую землянку с подземным ходом в храм. Землянка настолько узкая, что в ней можно существовать только стоймя — поэтому его начинают звать столпником. Хотя Никитино стояние происходило не над землёю, а под ней. С разрешения игумена, носит цепи. Эти цепи, кстати, сохранились: сейчас принято, прикладываясь к иконе святого, класть те цепи себе на шею (как же они тяжелы!..). Железные, нынче почти черны, однако при жизни Никиты ярко блестели от долгого ношения на теле.
Так он молится не один год. Идёт слух о чудотворениях и духовных дарах бывшего чиновника. Многие едут к нему за советом, утешением, с просьбой помолиться Богу об исцелении. Но тут вдруг появляются родственники (в другом изводе жития – знакомцы) Никиты. Приезжают посмотреть на Никиту, но все внимание – к блеску вериг. Рассуждение простое: раз человек имел солидное состояние, то наверняка где-то спрятал накопленное. И решают: его цепи — серебряные! И настолько они уверяются в этой своей «гипотезе», что ночью по-тихому разбирают навершие столпа-колодца, насмерть бьют Никиту по голове и бегут из монастыря, волоча с собой его тяжеленные цепи… Которые на поверку оказываются железными.
Вот такой покаянный путь. Перевернулось сердце этого человека, был – злодеем, стал – святым. Но оставался прежним знавший его «светский» мир, который не может вместить
идею покаяния. Не может понять: как возможно, чтобы начальник налоговой вдруг надел вериги, да ещё и — железные!..
Способен ли мир принять, что в нашей церковной жизни (тогда ли, сейчас ли) есть покаяние, нестяжание, даже святость? Вопрос риторический. Мир судит о Церкви по своим, мирским стандартам. В любые времена. И сегодня в ней тоже есть люди, подобные Никите. Дай Бог научиться видеть их святость раньше, чем привидится нам несуществующее серебро в их подвижнических веригах.
Владимир Гурболиков
foma.ru
