О выходке кандидата в президенты России
СЕРГЕЙ ХУДИЕВ
По социальным сетям прошел ролик, на котором Ксения Собчак — которая у нас кандидат в президенты — под громкую музыку пляшет со своими друзьями около церкви. Ролик телеведущая сопроводила словами: «About last night, или Пусси Райот уже не те». Когда я увидел этот ролик, я не оскорбился напротив, Собчак удалось создать яркий, сжатый образ, который с большой художественной силой отражает отношения между «креативным классом» и Церковью.
В том, что подвыпившая компания ночью громко врубает танцевальную музыку, нет ничего необычного — почти все мы с этим сталкивались. Обычное бытовое хамство, пренебрежение к покою и удобству окружающих. Но здесь из такого поведения делается определенный символ; оно обозначает определенное отношение к жизни, известные мысли и чувства, характерные для определенной среды — грохочущая музыка, бутылка со спиртным. И этот символ помещается рядом с другим — с церковью.
Пьяное веселье с одной стороны — и духовная радость в ожидании Рождества Спасителя на другой. Праздники как повод напиться и безобразничать для одних, и праздники как прикосновение к Небесам — для других. На одной стороне мы видим творческую стерильность креативного класса, для которого известная панк-группа да, может быть, еще «Шарли Эбдо» — это вершина его креативности. На другой — двухтысячелетнюю традицию, в которой люди, ища прославить Бога, создавали шедевры, которые и спустя столетия признаются величайшей культурной ценностью.
На одной стороне потерянность, когда люди и сами не знают, зачем они живут на свете, на другой — укорененность в истине, когда жизнь, даже в самые тяжелые ее моменты, полна смысла и надежды. На одной — безнадежное приближение неизбежного увядания и смерти, на другой — ожидание жизни вечной и блаженной. На одной — попытки заглушить пустоту и боль существования выпивкой и грохотом, на другой — благоговейная тишина, в которой люди слышат благую весть о спасении.
Над одними людьми простирается зияющая пустота, над другими — небо, где Бог, ангелы и святые склоняются над ними с заботой и любовью.
Поэтому люди, вихляющиеся перед церковью, не вызывают у меня гнева. Их дурная оглушительная музыка — сигнал бедствия:
«Мы потерялись. Мы совсем потерялись. Можно ли еще спасти нас?»
И ответ на этот сигнал: можно. Вы как раз пришли к спасательной станции. Бог стал человеком в лице Иисуса Христа, принял смерть на Кресте и воскрес из мертвых, чтобы «взыскать и спасти погибшее» (Матф. 18, 11). В человеке обычно борются эти две силы: тихое веяние благодати, которая побуждает его смириться, сдаться, капитулировать, вернуться в дом Отца, обрести покой своей душе, — и визг и грохот этого мира, который пытается его заглушить. Снаружи эта борьба иногда может выглядеть странно: люди вроде бы пришли к церкви, но для того, чтобы пить, вихляться и шуметь. Давайте не будем сердиться на них. Давайте лучше о них молиться — они потеряны и несчастны.
