Сегодня, в среде светских людей всё чаще можно встретить антицерковные настроения.
Возмущение наличием у Церкви своего мнения по различным опросам, глупости вроде «зачем нам столько храмов, лучше бы больницу построили», неиссякаемое желание считать церковные деньги и прочее в этом духе мало-помалу становится мейнстримом сегодняшнего дня.
Нельзя сказать, чтобы всё это возникло на совершенно ровном месте, хотя назвать повсеместное шельмование Церкви обоснованным, разумеется, тоже невозможно. Нередко церковные люди, отвечая на заявления ненавистников Церкви, с самого начала спешат согласиться, мол и вправду есть у нас проблемы, но… В принципе, после «но» можно уже не продолжать. Среди антицерковно настроенных граждан очень невысок процент мыслящих людей, а процент тех, с кем можно вести мало-мальски нормальный диалог и вовсе ничтожен. Спешащий согласиться с тем, что «и в Церкви всё не так», сходу даёт оппоненту почувствовать свою правоту. А дальше, будьте уверены, у него или у них хватит наглости и хамства, чтобы перекричать, выставить на посмешище, обесценить всё, что бы мы не сказали. Он, ведь, и так в собственных глазах прав, а теперь мы ещё это и подчеркнули.
Конечно, Церковь далеко не совершенна. Но, простите, «а судьи кто»? Общество, считающее детоубийство «правом женщины» и невидящее разницы между сожительством и браком? Активисты, чья активная общественная позиция обусловлена если не хроническим тунеядством, то нескладывающейся личной жизнью? Журналисты, для которых правда измеряется в денежных единицах? Или обыватели, которых собственный комплекс неполноценности до того замучил, что словосочетание «раб Божий» вызывает у них испарину и мелкую дрожь? Никто из них не настроен помогать нам решать наши проблемы, следовательно, и нам абсолютно незачем эти проблемы с ними обсуждать. И вступать в полемику тоже. Дискуссия может быть интересной и даже полезной тогда, когда стороны уважают и слышат друг друга.
Но как, всё-таки, нам самим относиться к несовершенству Церкви? Почему то, что для части общества – непреодолимый соблазн, нас, верных, ни в коей мере от Церкви не отталкивает?
Начнём с очевидного: как вы думаете, есть ли в современной Церкви святые? Несомненно, есть. Часто ли мы их видим? Конечно же, нет. Подлинная святость сокровенна, она не выставляет себя напоказ и не требует лишнего внимания. А праведники в Церкви есть? Есть и праведники. Их, также, как и святых, «встретить запросто непросто». Праведность не может быть демонстративной. Но кого уж действительно легко и просто встретить в Церкви, так это простых верующих, далеко не святых, но искренне кающихся грешников. Их в Церкви больше всего и все мы, в основном, из их числа. Но значит ли это, что простые верующие обращают на себя особое внимание? Вовсе нет. Ничего более тривиального, привычного и само собой разумеющегося чем обычный человек, в этом мире нет. А тривиальное и привычное не бросается в глаза. Что же тогда более всего привлекает внимание в Церкви? Грешники. Отъявленные и не кающиеся. Они тоже есть среди нас, их ничтожно мало, но их очень хорошо видно. Видно, потому что они создают контраст, потому что безобразие их поступков оттеняется как реальной святостью Церкви, так и теми стереотипами, через призму которых смотрит на Церковь обыватель. Вот и выходит, что из всей Церкви общество предпочитает видеть только худшее, несвойственное и неестественное для неё. Но, ведь, обывателя не разубедить, по худшему он судит обо всём. Наличие в Церкви небольшого количества явно порочных людей ему вполне достаточно для того, чтобы утверждать, что в Церкви все такие.
Такой подход называется спекуляцией на понижение и это всё, что нам необходимо знать о том, как формируется общественное мнение, в том числе, и о Церкви.
Что же касается нашего отношения к несовершенству Церкви, то следует заметить, что воспринимать его нужно спокойно. С одной стороны, церковность – это не только вера, но и опыт. Опыт веры, опыт церковности, опыт действия Бога в жизни и в душе человека. Если тот, кто считает себя верующим, этим опытом не обладает, способен соблазниться столь же легко, сколь и заурядный обыватель. Неофит, едва распрощавшийся с первоначальным энтузиазмом и начинающий видеть церковную жизнь уже не через розовые очки, также подвержен соблазну. Но, давайте будем честны, такие люди всего лишь стоят на пороге Церкви. Да, они искренни. Да, они сделали первые шаги в вере.
Но, при этом, не успели ещё сродниться с Церковью, войти в реальность её жизни. Между тем именно в этой реальности праведность является нормой, а святость – целью. И все мы, составляющие церковную общность, в разной мере далеки от нормы, однако неизменно стремимся в эту норму прийти, чтобы и цель перестала быть недостижимой. Церковь – сообщество грешников. Сообщество несовершенных, а иногда и явно порочных людей. Людей, осознающих свою порочность, кающихся в своих грехах и стремящихся жить по Евангелию. Христианство – религия действенного преображения человека и от Церкви, созданной Богом для того, чтобы этому преображению способствовать, глупо требовать, чтобы все её члены были праведны уже здесь, на земле.
Церковь земная состоит из несовершенных людей и потому она закономерно несовершенна. Но, именно для преодоления человеческого несовершенства она и существует, при всём своём несовершенстве, она устремлена горе, к Богу и Его Небесному Царству. И в этом смысле земная Церковь – первая ступень этого Царства, доступная каждому, но понятная лишь тем, кто на этой ступени уже стоит. Тем, кто способен судить о ней уже не по поступкам немногочисленных христиан по недоразумению, а по высоким образцам праведности, которые, будучи незаметны постороннему взгляду, не могут укрыться от глаз тех, кто живёт жизнью Церкви и хранит преданность Богу.
Протоиерей Владимир Пучков
